Смирнов Илья Время колокольчиков

CLASH

Между тем, допросы у Федулова продолжались.

Продолжались и репрессии в других городах.

"Примечательна история с ансамблем ТРУБНЫЙ ЗОВ, поднятая на щит Севой Новгорода!евым, -- писал Ю. Филинов в "Комсомольской правде", -- У себя в Ленинграде этот ансамбль популярностью не пользовался: музыканты плохо играли и шаблонно мыслили. Александр (так у Фи-линова -- И.С.) Баринов, руководитель ансамбля, решил "прославиться" и записал цикл песен на религиозную тематику. И вот эту скверную музыку с убогими текстами Сева Новгородцев с пафосом выдает за величайшее достижение в области музыки. Ну что ж -- кому за вранье платят, тот уж врет без удержу. Этого и ждут от нашей музыки "пророки" западных музыкальных волн -- проповеди "алкоголической темы", неприкрытого хамства, хулиганства, кончая, как мы убедились, откровенной религиозной про

128

пагандой"*. "Кончая!.." За эту "пропаганду" (песни о Христе и ни слова о политике) Валерия Баринова и Сергея Ти-мохина несколько раз арестовывали: сначала пытались определить в психушку, затем обвинили в попытке перехода государственной границы и осудили на 3 года.

В лагере Баринова хотели уничтожить: передали ворам, что он -- стукач. Он сумел не только переубедить соседей по бараку, но и обратить кое-кого в веру. Хуже с "интеллигентами", пинавшими его и его группу в печати.

Упорное заступничество Севы Новгородцева возбудило в защиту Баринова общественное мнение христианских стран и спасло ему жизнь.

Очень тяжкая ситуация складывалась в Уфе вокруг группы ДДТ. Из любимого певца-лауреата Шевчук после альбома "Периферия" превратился в "клеветника на башкирскую деревню" и в "агента Ватикана". Именно такой вывод сделала местная газета "Ленинец", изучив текст песни "Наполним небо добротой", в которой упоминалось все то же крамольное имя Христа. Статьи о Шевчуке ("Менестрель с чужим голосом", "Когда срываются маски") в силу особенностей провинциальной журналистики ничем не отличались от канонов 1937 года. Как ни странно, их писали и редактировали достаточно близкие Юрины знакомые (чтобы не говорить нелюбимого Гребенщиковым слова "друзья")**. Шевчука выгнали с работы и потребовали подписи под "отказом от сочинения и исполнения песен". По-видимому, он ответил на эту юридическую новацию слишком резко, поскольку вскоре вечером на дороге на него напали абсолютно трезвые, с виду приличные... ну, хулиганы, что ли.

Никто не знает, чем кончилась бы эта встреча, не появись рядом случайно прохожие. В отместку Шевчук начинает записывать новый альбом. Для этого он вместе с В. Сигачевым покидает Уфу, где стало слишком уж небезопасно, и перебирается в столицу. Здесь С. Рыженко и джазовый саксофонист Сергей Летов вызвались ему помочь в записи. Новый LP ДДТ--85 "Время" получился на удивление оптимистичным. Правда, вскоре после окончания работы над альбомом, "писатель", на квартире которого все происходило, был арестован, а вся его аппаратура конфискована. Но хиты ДДТ--85 уже распространялись по стране: "Маль

* Филинов Ю. Барбаросса рок-н-ролла. Комсомольская правда, 16.09.84. '* См. Хвостенко С. Реабилитация. Урлайт, No 6/25. Частично перепечатана: Сельская молодежь, 1989, No 11.

чиков-мажоров" и "Дорогу" заучивали наизусть тысячи людей. А путь самого Шевчука лежал в город Ленинград.

Однако, мы забежали вперед -- вернемся в черненков-ский 84-й. В мае настал черед МУХОМОРОВ. По отношению к ним власти проявили изобретательность и склонность к разнообразию художественных приемов. В один и тот же день участников группы, закончивших к тому времени институты и освобожденных от армейской службы, свезли на городскую призывную комиссию (минуя районную) и признали годными. Костя Звездочетов начал голодовку и, поскольку действительно не отличался крепким здоровьем, быстро пришел в такое состояние, что мы всерьез опасались за его жизнь. Олег Ухов из ЗЕБР и другие Костины друзья подготовили операцию по тайному вывозу его за пределы московской области в больницу г. Вязьмы, однако Костя был уже не в состоянии прибыть на место встречи. Он оказался в одной из московских больниц. Когда на следующий день туда пришел его отец с передачей, врачи не смогли даже объяснить ему, что случилось с сыном, повторяя: "Его увезли".

"Смотрите за ним, а то убежит", -- сказал офицер молодым уголовникам, дожидавшимся рейса на Камчатку -- в стройбат восходящего солнца. К худому, бледному, еле стоявшему на ногах Косте был приставлен специальный пра

С. Летав помогает Витьку Клемешеву в исполнении тамбовских народных песен.

130

порщик, провожавший его до трапа самолета. Так, сами того не желая, власти обеспечили Звездочетову ту самую рекламу, которая позволила ему выжить в условиях, далеких от человеческих. "Серьезный человек, раз его так пасут" -- решили товарищи по несчастью. На Камчатке Костя изучал "феню", писал в Москву огромные послания на религиозные темы и расписывал грудастыми русалками офицерскую баню. Не лишне напомнить, что Звездочетов профессиональный художник, выпускник школы-студии МХАТ.

Между тем май принес и долгожданную передачу в суд юридического продукта Травиной. Суд проходил в г. Железнодорожном -- подальше от возможных молодежных протестов -- и был замечателен отсутствием прокурора. .Обвинение рушилось самым скандальным образом: свидетели один за другим оказывались бывшими обвиняемыми, показания их были составлены примерно по такой схеме: "С Романовым и Арутюновым познакомился на концерте, они сказали мне, что группа ВОСКРЕСЕНЬЕ дорогая, просили 800 рублей, но предупредили, что надо соблюдать конспирацию, я организовал им концерт, реализовал билетов на 1300 рублей, 800 отдал Арутюнову для группы, а 500 оставил себе в качестве комиссионных. Когда я передавал деньги, Арутюнов предложил купить у него пачку билетов на следующий концерт, такого-то числа, но у меня не было денег, и я не купил. Распространять билеты мне помогали Вася и Петя из моего дома, но фамилий их я не помню". И резолюция -- "От уголовной ответственности освободить в порядке ст. 52 ввиду незначительности присвоенной суммы".

Тем не менее суд проштамповал обвинительный приговор -- три и три с половиной года условно -- невиновным людям, чтобы не бросать тень на тех, кто держал их в тюрьме. Пресса воспела эту акцию*.

В октябре 1984-го года в Свердловске был арестован Александр Новиков, рок-музыкант и широко известный к тому времени автор песен, выдержанных в традиции городского фольклора. Преимущество (и беда) Новикова, по сравнению с Розенбаумом или Токаревым, заключалось в том, что он не переносил своих героев в мифологические времена Мишки Япончика или на берега Гудзона -напротив, он был слишком внимателен к реальности, доступной в повседневном ощущении. А вдобавок имел неосторожность организовать на дому изготовление музыкальной

* Хазин М. Игра и проигрыш. Вечерняя Москва, 7.07.84.

131

электроники, значительно превосходящей по качеству государственную. Может быть, уральские "левши" Новиков и его друг Богдашов и не догнали фирму "Сони", но во всяком случае в совершенно неподходящих для этого условиях создали такое прецизионное производство, на которое (по мнению некоторых теоретиков) наш человек в принципе не способен. И за это были отправлены городским судом прогрессивного Свердловска на сталинские сроки в 10 и 9 лет. (Таких жестоких наказаний рок-музыканты не знали ни в одном городе страны. Романовский Ленинград вообще мог показаться столицей нежности...)

...В пятна белые земли, в заключенные страны, Где качаются туманы, словно трупы на мели. В пятна белые земли -- ожерелья Магадана, В край великого Обмана под созвездием Петли. (Александр Новиков, "Ожерелье Магадана")

Не правда ли -- достаточно четырех строк, чтобы определить: перед нами поэт? Суд не определил.

БАРБАРОССИКИ

Приходится признать за нашими журналистами особую гнусную роль в искоренении "уродливого явления магнитофонного самиздата", как один из них изящно выразился.

Эти модные ребята входили в доверие к музыкантам, умело играя на их доверчивости и присущем всякому артисту тщеславии -- затем в печати появлялась очередная "Барбаросса", а власти "принимали меры". О музыкальных журналистах можно слагать легенды своего рода. Один из них, Д. Шавырин (впоследствие ведущий "Звуковой дорожки" "Московского комсомольца") напечатал под своей фамилией в "Комсомольце Кузбасса" чужую статью из... "Ровесника", был разоблачен конкурентами ("Вдохновение под копирку" -"Комсомольская правда", 6.08.83), и зарабатывал прощение тем, что во время известных кампаний помогал отлавливать людей в магазинах и шоферов-леваков (см. "Московский комсомолец" от 15.02.86, 15.06.86). Другой попросил свердловскую группу ТРЕК выслать ему пленку с записью наложенным платежом -сразу по получении в "Комсомольской правде" появилась разоблачительная заметка под прозрачным псевдонимом "Ф. Юров", привлекающая внимание к тому, что ТРЕК не только производит вредную музыкальную продукцию, но еще и распространяет ее за деньги*. Мы постоянно вынуждены были

Художник Ю. Непахарев.

Групповой портрет ДДТ на фоне святынь. Художник Ю. Шевчук. (Из "Урлайта " No 21).

132

* Юров Ф. Бойтесь бездарных, дары приносящих. Комсомольская правда, 16.04.83.

133

принимать особые меры предосторожности против проникновения этой публики на концерты и репетиционные базы. Если они проявляли излишнюю настойчивость, их отправляли по таким адресам, после посещения которых они надолго теряли интерес к "уродливым явлениям". Сейчас все эти люди учат "общечеловеческим ценностям" следующие поколения со страниц и экранов и представляют за границей новую, демократическую культуру России.

"Мою маленькую бэби " -- Марсельезу 5-м российский революции исполняет Гарик Сукачев. Фото А. Шишкина.

134

НА ПОЛЕ БОЯ

Война с рок-музыкой имела результаты, сокрушительные для тех, кто ее планировал.

Прежде всего, они совершенно не учли такого фактора как технический прогресс в бытовой электронике 80-ых годов.

По своему значению он сравним разве что с появлением электромузыкальных инструментов. Перечислим некоторые основные достижения: многоканальный магнитофон -- это домашняя студия, с помощью которой можно записывать, сидя на диване, целые оперы, что и было, кстати, продемонстрировано автором известного произведения из китайской жизни "9 сентября" (рок-опера о смерти Мао Цзе-Дуна, записанная китаистом -- не музыкантом! -- для собственного развлечения).

Эквалайзеры (от слова "уравнивать") и ш у м о -поглотители различных типов. Эти приборы дают возможность улучшать качество фонограммы при перезаписи с магнитофона на магнитофон. Таким образом, известный закон, согласно которому N +1-я запись всегда хуже N-ой (так осложнявший жизнь поклонникам Окуджавы и Высоцкого с их примитивной аппаратурой 20 лет назад), уже потерял свою силу, и возможности распространения фонограмм даже при единственном исходном экземпляре становились практически неограниченными.

Благодаря тем же эквалайзерам и вокодерам вокалист способен до неузнаваемости изменять при записи свой природный голос.

Ритм-машины и электронные барабаны -- это, собственно, квартирные модификации наиболее шумного из инструментов. Уровень шума, беспокояще

135

мамонов. Фота А. Шишкина.

136

го соседей при их использовании, обычно не выше, чем при мытье полов.

Отметим, что вся перечисленная техника находилась в основном в личной собственности граждан.

В результате репрессий нормальные электрические концерты до конца 1985 года практически прекратились. От этого больше всего пострадали те группы, которые занимались собственно МУЗЫКОЙ и делали ставку на профессионализм, хорошую аппаратуру, красочное шоу. Аполитичная традиция 70-х была таким образом добита -- а бардовская, напротив, усилилась. Рок максимальным образом переориентируется на звукозапись, которую невозможно контролировать по вышеназванным техническим причинам, и на акустические концерты.

После того как ГБ вышла на художника "Уха" Ю. Непа-харева (вызванный в милицию "по вопросу прописки", он имел занимательную беседу о современной музыке), наш журнал прекратил... как ее назвать?., подрывную? свободолюбивую? принципиальную? -- деятельность, чтобы в самом начале 85-го, еще при Черненко, воскреснуть под названием "Ур лайт" (русско-английская игра слов "All right" + "урла", изобретенная отчаянным диск-жокеем из подмосковного поселка Мосрентген Олегом Осетровым). Новая фирма была настолько законспирирована, что только двое из состава редколлегии знали всех остальных, а некоторые материалы публиковались в "двойном переводе" на английский и обратно, чтобы никакая экспертиза не могла определить автора.

Жестокость властей привела к радикализации и консолидации рок-движения и создала авторитет как раз тем, кто был для официального начальства максимально неприемлем. Возникла героическая легенда. И даже презренные ВИА-шники, по которым ударило идиотическое постановление о "80 процентах" и которым приходилось всячески хитрить и сопротивляться грабежу, стали чувствовать себя диссидентами.

В 1984-ом году рокеры регулярно собираются на "флэ-тах", на дачах, летом в подмосковных лесах и парках. Постоянные участники.этого подполья и "маевок": С. Рыженко, Ю. Шевчук, В. Сигачев, О. Ухов, О. Троянская. Появляются и новые люди, которым в дальнейшем предстоит сыграть свою роль: циркулирующий между Москвой и Ленинградом демонический герой Константин Кинчев, грузчик со знанием иностранных языков Петр Мамонов из полумифической группы ЗВУКИ МУ, артистичный Гарик Сукачев, исполнявший тогда издевательские стилизации по мотивам советской истории XX столетия, виртуозный блюзовый гитарист из новосибирского ПРОХОДНОГО ДВОРА Юрий Наумов.

137

"Квартирники" в это время становятся похожи на регулярные конспиративные собрания ранних христиан: кроме обязательной музыкальной части, там обсуждаются проблемы движения, принимаются общие решения, происходит раздача записей и самиздатовской литературы.

Наконец, на. один из таких вечеров приходит человек, которого мы ждали, хотя и не знали, кого именно ждем. В т.н."клубе чудаков" (большая квартира на Новокузнецкой, где собиралось до 60 человек) выступает никому не известный парень из Череповца, когда-то, по слухам, сотрудничавший с местной группой РОК-СЕНТЯБРЬ. Его зовут Александр Башлачев. На третьей песне мне становится понятно, что все, описанное выше, происходило не зря, и даже если рок-движение в ближайшее время погибнет как обры, его существование под солнцем оправдано одним этим поэтом с бубенцами на запястье. Тем, что он пришел не в союз писателей и даже не в литературный салон для фрондирующей элиты, а к нам -- и назвал себя рокером. Он выковал из сумбура наших невзгод чистые и гордые слова:

Уберите медные трубы, Натяните струны стальные, А не то сломаете зубы Об широпщ наши смурные... А наши беды вам и не снились, Наши думы вам не икнулись, Бы б наверняка подавились, Мы же ничего, облизнулись.

Так еще никто не говорил от нашего имени с недосягаемыми заокеанскими учителями. Но как "печаль-тоска облаками над седой лесною страною"... история не останавливается на прекрасных мгновениях.

В ПАТРИОТИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ НЕ ВСЕ ГЛАДКО

Приговор над "самой антисоветской" группой столицы и окрестностей попытались привести в исполнение промозглым вечером 14-го марта 1987-го года с той

138

Узнаете источник?Художник Ю. Непахарев.

же четкостью и внезапностью, что мы наблюдали в сцене с Сонни Корлеоне (помните "Крестного отца"?) на шоссе. ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ давали концерт в маленьком зале задрипанного ДК в Жуковском (рядом со знаменитыми Люберцами). За семь минут до конца зал тихо покинули два широкоплечих молодых человека. За пять минут до конца через одновременно распахнутые двери слева и справа от сцены хлынула... Я хотел написать "толпа", но эти ребята были слишком по-военному организованы. Не менее полусотни героев песни Ю. Шевчука "Мама, я любера люблю" блокировали прохо

139

ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ: пляски Витька на фоне государственной архитектуры. Фото А. Шишкина.

140

ды и сцену. Музыкантов и аппаратуру пока не трогали, но слаженно (наподобие того, как комсомольцы на съезде орали: "Ленин, партия, комсомол!") выкрикивали патриотические речевки:

-- Гаси москвичей!

-- Нам не нужен хэви метал!

Как уже догадывается читатель, КАРТИНКИ так же похожи на хэви-метал, как клуб, где они играли -- на Кар-неги-холл.

А началось все с того, что молодежный центр ЦАГИ -- жуковского "ящика" -- вдруг воспылал патологической страстью к ВЕСЕЛЫМ КАРТИНКАМ и принялся обрывать их лидеру Диме Яншину телефон. "Приезжайте, пожалуйста! "У нас литовок нет", -- предупреждал честный Дима. -- "Мы вам сделаем литовки!" -"А разрешат?" -- "НАМ все разрешат". И действительно: разрешили. Это было так же невероятно, как награждение Нины Хаген Нобелевской премией за половое воспитание молодежи.

И как вы уже догадываетесь, ровно за пять минут до конца злополучного концерта любовь Жуковской комсомолии к русскому политическому панку прошла так же внезапно, как и вспыхнула. С трудом добравшись до директора центра, сытого молодежного лидера брежневского призыва в пиджачно-галстучной униформе, мы услышали холодное:

-- Да, правильно местная молодежь реагирует на анти

советские выступления!

-- Вызовите милицию! -- умоляла какая-то девушка.

-- А у нас телефон не работает. Позвоните с улицы.

Ха-ха.

Стоявшие рядом соратники-комсомольцы хихикали, как удачно нашкодившие подростки. Они знали, что будет с девушкой на улице. И все-таки -недооценили своих противников. Ведь приехала в Жуковский не "пьянь, рвань и грязь...", как писала о ДК центральная пресса, а вполне трезвые и довольно сообразительные люди. Сами музыканты жили неподалеку, все по той же злосчастной Казанской дороге: басист Олег Андреев в Красково, а вокалист Игорь Белов вообще в Люберцах -- они вступили с налетчиками в непринужденную беседу типа: "Ну, земляк, "метал" тебе не нравится -- а чего тебе нравится? Давай "мурку" сбаца-ем", выигрывая драгоценные минуты до начала побоища, в котором несомненно оказались бы виноваты "московские хулиганы". Тем временем интеллигентный человек Миша Мельниченко из ВГИКа, взяв в левую руку корреспонден

141

та "Юности" Сергея Гурьева, а в правую -- гурьевскую красную книжечку, подошел к комсомольцам, как сказал бы Аркаша Северный -- "с походкой, с комплиментом".

-- Слушайте, вы, патриоты советской массовой песни! В зале находятся четверо корреспондентов центральных газет. Они не слепые, и все видят: если хоть с одним человеком здесь что-нибудь случится, мы будем спрашивать не^с пацанов, которых сюда пригнали -- а дойдем до Рекункова и до Горбачева, но вы лично заплатите за все.

Прессу тогда еще боялись. Минуту спустя комсомольцы задумались. Пять минут спустя- "стихийный протест местной молодежи" вымело из зала на улицу как по команде "Очистить помещение". Еще через пять минут появилась милиция, которая и провожала музыкантов и компанию до самой станции. И, честное слово, автор этих строк впервые в жизни испытал чувство облегчения при виде "газика", раскрашенного в украинские национальные цвета.

Но Мише Мельниченко и Гурьеву этого не забыли. Спустя месяц референт .ЦК ВЛКСМ по оборонно-массовой работе Борис Земцов в "Комсомолке" разразился очередной статьей о борьбе с антисоветским подпольем в рок-музыке, особо выделив (правда, не называя по фамилии) "умственно неполноценного рыжего Сергея" и "журналиста" (в кавычках) Мишу, почему-то -- "мастера по написанию подметных писем" (?). Разумеется, у нас не было никаких оснований подозревать чиновника из ЦК в причастности к многочисленным инцидентам с бандами "гопников" -- мелких уголовников, вдруг воспылавших на рубеже 86--87-ого гг. страстью к "наведению -порядка"'. Но пройдет время, и сам Б. Земцов приоткроет дверцу лаборатории:

"Имеют место и совсем нетрадиционные формы патриотического возрождения. В Казани, в Чебоксарах, в Подмосковье мы имеем слепую форму протеста молодежи против духовной "интервенции". Да, форма этого протеста близка заурядной уголовщине, но кто сказал, что в деле патриотического возрождения все гладко и однозначно"*.

Действительно -- кто сказал такую глупость? В Жуковском получилось совсем не гладко: музыканты остались живы и невредимы.

Но как видите, война за рок-н-ролл и при перестройке продолжалась с не меньшим ожесточением.

.

* Земцов Б. Приемный сын. Советский патриот. 1990. No 13.

142

ЗАПОВЕДНИК СВОБОДЫ

К 1986 году рок-движение оказалось единственным самообеспечивающимся заповедником свободы в тоталитарной системе (может быть, наряду с "системой" баптистов-инициативников).

Его можно изобразить в виде концентрических кругов. Внешний -- круг "потребителей" рок-культуры -- непрерывно расширялся по мере того, как отдельные молодежные компании получали через какого-нибудь "продвинутого" приятеля доступ к записям Майка или Шевчука*. Второй, промежуточный круг сегодняшние журналисты назвали бы "тусовкой" -- но в подпольные времена слово "ту-совщик" не значило ничего хорошего (дешевый, пустой человек, "халява" -- в противоположность тем, кто что-то делал, рисковал, брал на себя ответственность). Так что скажем лучше -- помощники. А люди, для которых рок-н-ролл стал уже не просто развлечением, но образом жизни -- по мере сил они поддерживали его существование, и если хватало фанатизма (авантюризма), пополняли ядро движения. Ядро составляли собственно создатели рок-культуры: музыканты, "писатели" (не члены СП, а те, кто записывал фонограммы на квартирных или незаконно оккупируемых казенных студиях звукозаписи), менеджеры, редакторы независимой прессы. Сплошь и рядом разные функции соединялись в одном лице, так же как в самом роке соединились музыка, театр и поэзия. Яркий пример -- рижская группа ЦЕМЕНТ во главе со своим автором, солистом и одновременно президентом первого действительно самоуправляющегося рок-клуба в стране Андреем Яхимовичем. Позже я расскажу о них подробнее, чтобы читатель мог представить себе рок-движение "Live" -его нравы, систему отношений, отличия от нынешней "тусовки".

Аналогии рок-движения с авангардной живописью, литературным "андерграундом" того времени etc. беспочвенны уже хотя бы потому, что рок был не просто жанром искусства. Он выполнял еще множество функций, искусству вообще не свойственных -- тех, которые в нормальном обществе относятся к сфере политики, религии и т.п.

-- Это тундра -- но в ней, надо, надо, надо жить!-- пел А. Яхимович. Действительно -- живя в социальной тундре,

* Ваш покорный слуга в это время преподавал в строительном ПТУ "советское право" ("милые дети, я научу вас, как сесть в тюрьму возможно позже...") и непосредственно наблюдал этот процесс.

.

советский человек вынужден был становиться сам себе сапожником, сам себе врачом и сам себе адвокатом. В принципе, ничего особенно хорошего в таком "совместительстве" не было, и то, что предлагал рок, как правило, не дотягивало ни до настоящей политики, ни до настоящей религии. Хотя, говоря словами Гребенщикова, для того времени это был "не выход -- но все-таки лучший ответ". Сильные люди, составившие "ядро" рок-культуры в середине 80-х, весьма мало походили на вдохновенных романтиков и длинноволосых люмпенов наивной хиппистской эпохи; культура же, которую они создавали, для огромного числа молодых людей оказывалась практически единственной реально доступной.

A.M. Яхимович разъясняет политическую линию рижского рок-клуба, Фото А. Шишкина.

i

Лемма Культура -- не музей

Растущий человек приобщается к ней не когда разучивает из-под палки пару стихотворений классиков -- но когда хотя бы на миг осознает себя частью живого, развивающегося культурного организма. Нетрудно заметить, что в то время, о котором идет речь, ни литература, ни кинематограф, ни театр не предоставляли молодежи такой возможности -- ни один жанр, кроме рока.

Возьмем для примера подростка из обычной рабочей семьи. В библиотеке его родителей -- в лучшем случае штук 50 тщательно оберегаемых от чтения собраний сочинений и макулатурных "бестселлеров". Приобрести по настоящему ценную современную книгу он не может, поскольку в магазинах они не продавались, а на свободном рынке имели недоступную для него цену. В районных библиотеках подобная литература, как известно, хранится в кабинете заведующей. Что касается читальных залов тех немногих крупных библиотек, куда еще пускают "население" (так номенклатура называет низшие сословия) --то просиживать там вечера наш юный друг не станет, поскольку не привык и не умеет так проводить время.

Театр. Скажем, в ПТУ культорг распространял билеты. Те, что не нашли лучшего применения. Чтобы попасть на "модный", то есть, говоря человеческим языком, хороший спектакль, нужно быть по меньшей мере гинекологом или директором бани.

Смешнее всего история с кино. Да, хорошие фильмы время от времени появлялись в прокате среди "Пиратов XX

144

145

века" и маразматических индийских мелодрам. Однако практически все они как на подбор -- произведения сложные, требующие известной подготовки. Нашему герою станет скучно и на "Репетиции оркестра", и на "Сталкере", он уйдет пить пиво или просто уснет, и не нужно его в этом винить. А вот кинематограф, соединяющий высокий художественный уровень с занимательностью сюжета, до нашего проката не доходил вообще. Мы не видели тогда ни двух фильмов, упоминавшихся выше, ни "Кукушкиного гнезда", ни "Взвода", ни "Одиссеи 2001 года", ни "Однажды в Америке", ни даже славной детской сказки про Люка-Звездохода и принцессу Лею... Так что кино для нашего героя, пока он не приобрел видеомагнитофон -- тоже понятие абстрактное.

И только рок гостеприимно распахивал перед ним двери. Кто сейчас певица номер один в мире? Кто в топе хэви метал? Чтобы узнать, понадобится всего несколько рублей на пленку и час времени. Со своим соотечественником-гитаристом он поболтает после концерта и разопьет бутылочку пивка. Ведь рок-музыканты -- свои ребята и ничуть не заносчивы. И если в ДК того завода, куда он пойдет работать, квартирует модная группа, никто не помешает ему заходить на репетиции, помогать припаять что-нибудь и высказать заодно свои критические замечания: "В эту вещь я чего-то не врубился... это у Купера слизано... а вот это клево!" Тут же ему дадут почитать некий журнал на тонкой папиросной бумаге, куда каждый желающий может послать заметку, и она дойдет через полгода с новой стопкой тонкой бумаги хоть до Дальнего Востока.

"А вообще, -- вдруг скажет себе наш юный друг, -- почему бы не попробовать и мне? Поеду летом на шабашку, так деньги не пропью, а куплю гитару и усилок".

ЭМИССАРЫ ИЗ ПРИБАЛТИКИ

В 86-ом мы впервые принимали ЦЕМЕНТ и их учеников СПЕЦБРИГАДУ -- юных хулиганов из пролетарского пригорода Риги Балдерая -- в московском студенческом пригороде Долгопрудный. И в самый последний момент выясняется, что местные дискотечники забыли выставить... пульт. Кто хоть немного разбирается в аппаратуре, сообразит, что такое

Художник Е. Гчврилов.

147

В.Г. Распутин на встрече студенты МЭИ с их "Соврсмент

148

Кастот (слева). Фото А. Шишкина.

149

играть без пульта. Я разбирался в аппаратуре плохо, но достаточно, чтобы, подходя к Яхимовичу, краснеть, как отличник, впервые в жизни получивший пару. Ведь "музыканты из Прибалтики" для нас звучало почти как "из Ливерпуля". Там открывали рок-клуб аккурат когда у нас их закрывали, и Яхимович, Гена Кривченков и Юра Городянский в своей первой группе ПОЕЗД УШЕЛ открыто пели песню "120 рублей" про средне-советскую зарплату и получали за это не повестки, а грамоты от местного комсомола.

- Не бери в голову, -- с философским спокойствием отвечал Андрей. -- Мы же все понимаем. Настроимся как-нибудь.

И настроились за час так, что было понятно каждое слово (тогдашний критерий качества). Но у их земляков-разгильдяев из СПЕЦБРИГАДЫ куда-то обломился барабанщик. Тогда цементовский драммер Юра Городянский, совершенно больной, с температурой под 39, снова сел за установку и бесплатйо отыграл вторую половину концерта А на следующий день ЦЕМЕНТ ждали в клубе ЦЕМЕНТ-ного завода .г. Подольска. И после первого же бодрого хар-дешника "Лесорубы" их сильно зауважали в этом сказочном краю, где все -- деревья, дома, люди -- припорошено серой цементной пылью. И когда явился "обламывать"

концерт областной комсомолец, местные хулиганы приготовились его здесь же, в растворе, и похоронить: но лидер-гитарист Янис Ванадзинып так по-русски послал этого комсомольца, а президент Андрей так высокомерно отчитал его с позиций латвийского партийного либерализма, что тот засомневался ("Может, действительно политика партии поменялась?") и спас свою молодую жизнь для участия в перестройке. А в Подольске в тот же вечер, по образцу рижского, был открыт собственный рок-клуб.

Для сравнения: при тех же обстоятельствах известный Юрий Лоза, узнав, что ему не приготовлена какая-то важная примочка, потребовал остановить автобус, который вез его на концерт, и вышел- на полдороге. Полтысячи человек в далеком поселке остались ни с чем, потому что Лоза, в отличие от Яхимовича, был не "рокер", а эстрадник, решивший сделать левую карьеру на творческих заимствованиях из арсенала ДК:

Три друга начали с утра, а к вечеру дойти. Простые парни, шафера, хозяева земли.

(Ю. Лоза)

Ю. Лоза (справа). Фото А. Шишкина.

ЕДИНСТВО ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ИДЕОЛОГИИ

Как уже известно читателю, рок-движение 80-х интегрировало собственно роковую и бардовскую традицию, отсюда его необъятный музыкальный плюрализм -- от забойного харда до частушек в одной программе ДДТ, -- и некоторые общие идейные установки: антибюрократизм, пацифизм, антитоталитаризм. Пожалуй, не припомнить ни одной группы, которая исповедовала бы националистические, шовинистические, человеконенавистнические идеи, а "проповедь насилия" (любимое обвинение журналистов) оборачивалась, если цитировать песни не по-шулерски, скорее мазохизмом, чем садизмом:

Всем нам хочется кого-то побить, Помучить, покалечить или даже убить, И если хочешь --ты можешь погубить меня.

(ЗООПАРК)

150

151

В общем мировоззрение рокеров накануне перестройки предвосхитило первую расплывчатую программу демократического движения в 1987--89 гг. Как только программа перестала быть расплывчатой и от общих оппозиционных формул перешла к конкретике, демократическое движение тоже рухнуло. А до поры до времени на одних сэйшенах мирно уживались христианский пафос ДЦТ:

Наш Бог всегда всех нас поймет, Грехи отпустит, боль возьмет. Вперед, Христос, мы за тобой, Наполним небо добротой/

с беспартийной любовью Иванны, только что вышедшей из тюрьмы, к "желтым ботинкам", и анархическим материализмом ЗЕБР:

ме того, что прямо запрещено законом ("на Конституцию, на руководящую роль партии и прочее мы не замахиваемся" - пояснял тактичный Яхимович), отменить "литовки", разрешительные удостоверения и прочие бюрократические ичвращения, ликвидировать монополии в концертном деле, дать возможность музыкантам получать за свой труд вознаграждение не по "тарификациям", установленным чиновниками, а по договоренности с заказчиком -- в том числе и процентные отчисления за тиражирование фонограмм. Впрочем, в 86-ом году большинству было так же трудно поверить в реальность этих предложений, как в воссоединение Германии. Их рассматривали скорее как приятную интеллектуальную игру. И тем не менее кое-где на местах они начали очень робко воплощаться.

Дни пролетают, а годы бегут, Одни умирают, другие живут, И все почему-то никак не поймут, Куда после смерти они попадут. Как будто проблемы другой не найдут.

Лидер ЗЕБР, врач-психиатр Олег Ухов, интересовался земными проблемами: например, он довольно четко сформулировал отношение к тем, кто посадил Иванну, Женю Морозова, Лешу Романова.

На небосводе вспыхнут звезды, как огоньки иллюминаций, Под эти праздничные грезы займутся люди мастурбацией. На избирательном участке получат нужные проценты, Отложат в сторону бумажки потенциальных диссидентов.

Впрочем, в этом отношении он был вполне солидарен и с верующим Шевчуком, и с отчаянной челябинской группой БЭД БОЙЗ, наложившей свои размышления о советской истории, а точнее -- зарифмованную брань в адрес партии, милиции и торговых работников, на простенький электронный мотивчик. Этот альбом они выпустили в свет с посвящением "ОБЛАЧНОМУ КРАЮ и ДК".

Благодаря независимым журналам в рок-движении достаточно рано сформировалось менее экстремистское, чем политические лозунги БЭД БОЙЗ, представление о том, как правильно организовать жизнь в самой рок-музыке и вокруг нее. На страницах "Урлайта" эти простые предложения оформились окончательно: разрешить петь все, кро

152

ТОВАРИЩ БЕРИЯ ВЫШЕЛ ИЗ ДОВЕРИЯ

Чуть ослабел карательный пресс -- и молодые директора клубов, комсомольские и профсоюзные администраторы попытались восстановить нормальную концертную деятельность под видом "танцев" и "вечеров отдыха", приглашали группы с "не по инструкции составленными" или откровенно поддельными документами.

Вдохновленные первыми же намеками на оттепель, музыканты ринулись из явочных квартир на сцену. Д. Яншин сформировал из аморфного музыкально-дискуссионного клуба, именовавшего себя "группой ДК", дисциплинированный концертный состав и назвал его в честь любимого журнала -- ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ. Смелый совхоз имени Моссовета предоставил им репетиционную базу. Не поддержал инициативу Яншина только барабанщик ДК, которому было лень ездить за город на репетиции -- тогда Дима взял на его место более техничного В. Кузнецова. Этот производственный конфликт будет иметь серьезные политические последствия...

В Ленинграде, если помните,постоянную альтернативу так называемому рок-клубу составлял лучший "писатель" в стране Андрей Тропилло. Но, в отличие от московских рок-диссидентов, он не вступал в шумные конфликты и избегал политических деклараций -- просто записывал

153

Дядя Федя, сыграй ним на баяне. Фото И. Пианонч.

альбом за альбомом. И воспитывал молодых музыкантов: его отрытиями в 1986 году стали ТЕЛЕВИЗОР и НОЛЬ. "Когда мы начинали заниматься в студии Тропилло, -вспоминает "Дядя Федор" Чистяков, лидер-баянист группы НОЛЬ, -мы и играть-то ни на чем толком не умели"*. Хотя вряд ли Тропилло учил виртуозного баяниста Чистякова обращению с инструментом. Он генерировал принципиально новые идеи ни на что не похожих групп. Но анонимная магнитофонная популярность не удовлетворяла его молодых учеников. И вот филолог Михаил Борзыкин, начинавший со своим ТЕЛЕВИЗОРОМ в добропорядочно-позднегребенщиковской манере, на фестивале 86-го года вдруг предложил собратьям по жанру:

Выйти из-под контроля, выйти и петь о том Что видишь, а не то, что позволят...

За исполнение этой "незалитованной" песни ТЕЛЕВИЗОР был удостоен тех же наград, что и АКВАРИУМ на "Весенних ритмах" Тбилиси--80: запрета на выступления, соблюдение которого, впрочем, уже не так просто было проконтролировать. Второй звездой фестиваля стала АЛИСА с новым хитом "Атеист-твист", сопровождавшимся мрачной церемонией смертной казни куклы -"атеиста"-- через повешение. Видимо, означала она, что черти рано или поздно доберутся до своих земных единомышленников. Рефрен "АД, АД, Атеист" заставил поверить, что Кинчев владеет словом 'и мыслью).

Помимо официального жюри и официального же рок-клубовского бюллетеня "Рокси", опустившегося до роли коллектора кулуарных сплетен, свою оценку группам давал независимый журнал "РИО" (двойная расшифровка: "Рек-ламно-Информационное Обозрение" -- "Rock in Opposition"). Редактор его Андрей Бурлака -- скромный "инженер на сотню рублей", был и остается уникальным знатоком отечественной рок-музыки, настоящим ученым того типа, который в исторической науке был представлен, например, академиком С.Б. Веселовским. При отменном музыкальном вкусе Андрей помнит состав любой группы в любой год ее творческой биографии. В отличие от "Урлай-та", "РИО" представлял модель чисто-музыкального издания, как говорил его редактор: "издания для специалистов", но именно строгая профессиональная объективность

Бурлака А. Рок-н-ролл на баяне. Молодой коммунар (Тула). 23.02.1988.

154

155

L.

Выйти из-под контроля призывает М. Борзыкин. Фото А. Шишкина.

быстро привела новый журнал в один лагерь с "диссидентами". В дальнейшем по всем остро-конфликтным вопросам "РИО" и "Урлайт", не сговариваясь, будут выступать единым фронтом.

В 1986 г. в Ленинграде произошла еще одна, пока незаметная новость: реставрация группы ДДТ. Встреченный снисходительными ухмылками -- "что может нам сообщить этот провинциал, когда1 мы такие модные?" -- Шевчук один раз выяснил отношения по-ковбойски, на кулаках, но потом не стал тратить время на перевоспитание рок-клуба и на политические протесты по установленным правилам (после фестиваля в клубе на Рубинштейна стало модно собирать собрания и требовать "Долой Михайлова; Борзыкина в президенты!"). Его альтернативой стал новый состав ДДТ из круга "старых рокеров" еще до-АКВАРИ-УМного призыва.

Накануне перестройки рок-клубы стали появляться и в некоторых других городах. В Риге клуб был создан действительно демократическим путем и изначально не обладал монополией. Многие группы не состояли в нем, и тем не менее спокойно концертировали: к примеру, те, что были приписаны за городом к колхозам. Они пели на латышском языке. Хотя и под крылом Яхимовича, в клубе, соби

156

рались как "русскоязычные", так и "латышскоязычные" группы, никто тогда не проводил между ними различия, формально подчиняясь горкому комсомола, рок-клуб пришел со своими "сюзеренами" к такому компромиссу: раз уж имперская столица настаивает на "литовках", пусть их выдачей ведает... сам Яхимович. Вечером он пел на концерте: "Беспокойные сердца, у которых нет конца" (показывая согнутой рукой, чего у них нет) -- а утром разрешал себе и другим продолжать в том же духе.

В Свердловске ставил печати на "литовках" председатель рок-клуба энергичный Коля Грахов и его заместитель -- поэт, педагог, переводчик Александр Калужский. Здесь же, в ДК имени Свердлова, постоянно можно было встретить Александра Пантыкина, который уже завоевал признание как "серьезный" симфонический и театральный композитор (его музыка к спектаклю "Иуда Искариот" удостоена специального приза на Всесоюзном фестивале ТЮЗов), и Илью Кормильцева, соединившего в своем лице гуманитарное образование уровня XIX века -5 иностранных языков! -- с современной профессией химика и поэтическим даром. Песни на его стихи исполняли УРФИН ДЖЮС, Настя Полева и НАУТИЛУС, известный пока в основном землякам. Для Свердловска рок

Еще один триллер с АЛПСОП, теперь уже кинчевскои. Андреи Шаталин и Константин Кинчее. Фота А. Шишкина.

157

НОВЫЙ СТИЛЬ УКРОЩЕНИЯ ИСКУССТВ

стал прямым продолжением ленинградского опыта. Лучше всего о нем расскажут сами авторы. Заранее приношу извинения за их специфический жаргон. "Необходимо создать условия для занятий коллективам, не получившим права на публичные выступления, -- указывает Всесоюзный Научно-методический центр народного творчества Министерства культуры СССР в инструкции 86-го года, -используя такие формы любительских объединений как клубы любителей эстрадной музыки, творческие мастерские, лаборатории... Для коллективов, не получивших права на публичные выступления, аттестационные комиссии должны не только установить срок последующего просмотра, но и дать конкретные профессиональные рекомендации по совершенствованию идейно-художественного уровня"*. Таким образом, признается, что какие-то музыканты все

Главная (после Ельцина) опора социализма в Екатеринбург Н. Грохав. Фото А. Шишкина.

клуб стал одним из интеллектуальных и духовных центров (а не местом "тусовки") -- видимо, поэтому он и попал на первое место в черном списке нарождавшейся местной "Памяти" -- общества "Отечество", обнаружившего, что УРФИН ДЖЮС значит "еврейский сирота". Но курировавший рок-клуб обком комсомола отличался от своего московского ЦК либерализмом культурной политики и антипатией к черносотенцам.

Новые рок-клубы сотрудничали с властями -- но в своих собственных интересах.

Хотя если в 86-ом году за музыку перестали сажать, то это еще не значит, что прекратились милицейские налеты, допросы, увольнения с работы. Четыре раза закрывали Подольский рок-клуб -- ему "посчастливилось" открыться слишком близко от столицы. Клуб перебазировался до тех пор, пока в городе не исчерпался список Домов культуры. Тогда странствующий президент Петр "Пит" Колупаев, выпускник МИФИ и клуба "Рокуэлл Кент", обосновался в городском парке. Разрушительные набеги бюрократических варваров уже никого не пугали, а только озлобляли молодежь. Умные головы в кабинетах готовились к расставанию с карательной политикой.

Рок-лаборатория -- вид снаружи. Концерт в ДК Курчатовского института. Фото А. Шишкина.

* О проведении второй общественной аттестации самодеятельньи эстрадных коллективов. Инструктивно-методическое письмо ВНМЦ. Мин. культуры СССР. 21.10.86. Тир. 250 экз. Перепечатано в журнале "Урлайт", 1987. No 13.

158

159

То же изделие -- eut) изнутри. Художник К). Непахарев.

же получат право на выход из резервации. Какие же? "Мы ждем от ансамблей Ленинградского рок-клуба большей требовательности к себе и своему творчеству. И тогда для них откроется дорога к настоящей широкой аудитории, в "Ленконцерт", на фирму "Мелодия", как открылась она уже для тех музыкантов, кто преодолел "болезнь роста" -пишет в "Ленинградской правде" С. Шолохов* (можно догадаться, кто это "мы" - видимо, основатели рок-клуба). "Может быть, теперь целесообразнее не ограничиваться кулуарными концертами, а чаще устраивать встречи музыкантов с самой разнообразной аудиторией?" -размышляет завотделом культуры РК ВЛКСМ С. Исаев. Его глубокие мысли развивает в "Литературке" О. Опрятная -- зав. сектором эстрадно-музыкальных коллективов ВНМЦ: "Со

здание жанра -- процесс длительный, здесь нельзя требовать "немедленных результатов", тем более, что столько времени упущено... Мы признали (опять эти "мы"! -- И.С.) за рок-музыкантами право на собственный голос, дали им возможность общаться не только друг с другом..."*

Таким образом, старая идея резервации для музыкантов дополняется созданием при резервации небольшой филармонии. Если "Мы", наблюдающие за ансамблем на "кулуарных концертах", приходят к выводу, что он прилежно выполняет "профессиональные рекомендации по совершенствованию" и преодолевает "болезнь роста", -- он получает право на "прогулку во дворе с нянечкой" (так это сформулировал ехидный "Урлайт"), то есть на концертную деятельность в качестве эстрадного коллектива самого низшего класса, поначалу вообще бесплатно (за честь), а потом, возможно, и по какой-нибудь самой минимальной "тарификации" -- .по пять рублей на нос за концерт. С одной стороны, вроде бы уступка -- а с другой, стратегический ход вполне в традициях беспринципной власти.

Ольга Опрятная по праву приписывала себе заслуги "создания жанра" - как зав. вышеупомянутого сектора. Начинавшая в студенческие годы диск-жокейшей, она сделала стремительную карьеру...на борьбе с дискотеками (их превращали в подобие лекториев по истории КПСС), но продолжала оказывать некоторым дискотекам небесплатное содействие в частном поряде. Например, дискотекам г. Люберцы (запомните эту географическую подробность), то есть -- левой рукой пополняла бюджет как раз из того источника, который правой рукой за зарплату старательно затыкала. И даже, с кем-то что-то не поделив, стала героиней фельетона "Люберецкое диско"**. Наказали ее очередным повышением. И вот когда в Москве было предписано открыть "Творческую лабораторию рок-музыки" на правах отдела городского НМЦ, директором ее стала Опрятная. Вроде бы понижение в должности, правда?-- с союзного уровня на городской -- однако умная женщина понимала, что при правильном руководстве новая филармония для молодых групп может стать мощной концертной монополией ("все модное в ритмах рока -- только через нас"), не только витриной для доверчивых иностранцев, за стеклом

* Шолохов С. Капризы рока и логика судьбы. Ленинградская Правда, 05.04.1987.

* Голованов В. Словно рок над этим роком. Литературная газета,

15.10.1986.

'* Полев С., Водовозов М. Люберецкое диско. Московский комсомолец,

17.08.198?.

160

161

которой весьма выгодно находиться даже манекену, но и трамплином для такой карьеры, которую при молодом ца-ре просто так, пописывая "запретительные списки", в кресле не высидишь. Опрятная предусмотрительно обеспечила единство в собственных чиновничьих рядах, дабы не допустить утечки информации, сведения счетов и не повторить истории с фельетоном. Новая инициатива была оформлена совместным постановлением трех городских контор -- комсомольской, культурной и профсоюзной (25.12.1986), которое засекретили даже от центральной печати, поскольку в нем определялись действительные задачи организации.

Тем не менее эта печать развернула большую кампанию в поддержку "рок-лаборатории" -- не только "Московский комсомолец", но и интеллектуальная "Литера-турка", которая как бы не заметила, что творческое объединение музыкантов существует при управлении культуры на правах отдела и возглавляется назначенным сверху директором (даже Сталин не позволял себе так обращаться с людьми искусства и начальников над ними ставил из их собственной братии, соблюдая при этом некую форму "выборов").

Оставалось самое трудное: заманить за забор нового "учреждения" воспитанников -- рокеров. В этом у Опрятной нашлись помощники, в основном из "мажоров", которых в столице хватало. Бывший радикал А. Троицкий охотно забыл, как вылетел с работы в НИИ искусствознания за то, что публично выразил сомнение по поводу превращения дискотек в лектории. Его друг, приемный сын личного переводчика Брежнева, простой советский владелец дачи на Николиной Горе и "Салона на Каретном" (квартиры, увешанной музейными раритетами русской живописи от Средних веков до XX века) -- А. Липницкий* давно уже задумывался над тем, что будущее непрочно и искал новую основательную почву под ногами. К чести Липницкого надо сказать, что он действительно помогал музыкантам в тяжелые годы, предоставляя квартиру и кое-что с барского плеча. И мог свысока смотреть на соседнее номенклатурное потомство: видео, мол, у всех есть, а живые клипы только у меня. Хотите, споют и изобразят?

Теперь он не только вошел в "аттестационную комиссию" рок-лаборатории, но и вписал туда П. Мамо

Наталия. Фото А. Шишкина.

* См. "Салон на Каретном" (Юность, 1987, No 5), ненавязчивую рекламу, подготовленную хозяином квартиры и одним из журналистов "Юности".

162

163

нова, на которого имел -- эксплуатируя некоторые личные недостатки талантливого человека -- очень большое влияние. На всякий случай Липницкий "вписался" и в группу Мамонова "Звуки My" в качестве басиста, хотя на басу играл примерно так же хорошо, как водил реактивный бомбардировщик. Но он регулярно читал журналы "Ухо" и "Урлайт" и хорошо усвоил, что рок -искусство народное.

К сожалению, перечисленными товарищами список "активистов" не исчерпывался. В чужую игру оказалась вовлечена Тоня. Как раз в это время она вышла замуж за знаменитого фаготиста АКВАРИУМА Сашу Александрова, которого Липницкий переманил в столицу --в ЗВУКИ МУ. Правда, ни "ФАГОТ" в ЗВУКАХ, ни Тоня при НМЦ не задержались --но Тониной подпольной карьере был положен предел. А может быть, она сама устала укладывать асфальт на дороге в никуда, или прославленная интуиция подсказала ей, куда на самом деле эта дорога ведет? Так или иначе, но место Тони в менеджементе заняла бывшая дискотечница, мотоциклистка и выпускница МГУ Наталия Комарова по кличке "Комета" - кличка вполне соответствовала разнообразию положительных и отрицательных свойств ее яркого характера. Поначалу Наталия протежировала мажорский НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ ("высочайшего качества скучные слюни" -"Урлайт"), но самолюбие не позволяло ей по этому ПРОСПЕКТУ идти на поклон в .управление культуры. Поэтому она начала издавать музыкально-эротический журнал ЗОМБИ (первый в стране, профессионально оформленный фотографиями) и устраивать в пику чиновникам концерты "крутых" незалитован-ных групп. Теперь в оккупированном ею дискозале вместо снотворного ПРОСПЕКТА "Витек" Клемешев в сопровождении С. Летова с саксофоном целый час веселил публику блатными песнями и тамбовским фольклором про Пьяного ежика и Терем-теремок:

Как-то раз пропойца Мишка возвращался в лес домой С серым волком-онанистом. С проституткою лисой. Видят чудо -- что за диво? Стоит терем-теремок. Из трубы его на крыше вьется серенький дымок. "Эй, вы, б/i..., выходите!" - Мишка сильно закричал. Но тут вышел пьяный ежик и такую речь сказал: ..."

Какую речь сказал Ежик, повторять не буду, потому что издательство все равно не напечатает.

164

АВТОРА ЭТИХ СТРОК

впервые стали покупать. Ранее ограничивались угрозами. Через третьих лиц я узнал, что для автора исторического труда "Время колокольчиков" всегда готова минкультов-ская ставка в 150 рублей. Позже молодая особа, назначив мне встречу на "Пушке", сообщила, что цена выросла вдвое. Это случилось после того как "Урлайт" опубликовал "Сказку о веселых кастратах" с подробным разбором новой тактики властей. Я вежливо объяснил девушке, что занимаюсь исключительно историей казачества XVIII века и очень плохо знаю современные ансамбли.

ЛЮБОВЬ К ЭЛЕКТРИЧЕСТВУ

Открытое столкновение произошло 6 декабря 86-го года в кафе "Метелица". Комсомол решил провести "день творческой молодежи" и выделил каждому жанру одно из центральных кафе на Калинке. Рокерам выставили в "Метле" неплохой аппарат "от Намина", и хотя пропуска распределялись строго-бюрократически, вся "подпольная мафия" пришла поглазеть на новый трезвый облик бывшего притона фарцов и наркоманов. Но до того, как Гарик Сукачев, Цой и другие возьмутся за гитары, предполагалась "открытая дискуссия". Один микрофон положили на стол ведущего (солидного журналиста, имеющего такое же отношение к року, как я к холощению кабанов), а штуки три раздали доверенным людям в зале (позже вы узнаете, зачем). В разгар унылой тягомотины к микрофону прорвался Градский, прямо в пальто и с развевающимся по ветру еще не начавшейся перестройки длинным шарфом. Его полчаса не пропускал в кафе оперотряд.

-- Какого черта вы тут болтаете? -- возмутился он. -Какие "пути развития советского рока"? Кто вам их покажет? Министерство культуры, что ли? Шавырин и Филинов? Какие вообще могут быть пути развития, кроме тех, которые существуют во всем мире, где нет никаких худсоветов, и любой музыкант, которого народ желает слушать, имеет право перед ним выступать...

При первых же словах Градского держатели микрофонов вдруг вспомнили, что должны рассказать что-то очень

165

понять, что худсоветы нужны, поскольку защищают народ от "пошлости". Комсомольцы заулыбались (новая игра давала первые плоды), а оскорбленный в лучших чувствах Градский заявил, что считает ниже своего достоинства участвовать далее в этой пустой тусовке, запахнул пальто и удалился. Саша не знал, что Мамонова только что назначили членом худсовета.

Начавшись скандалом, этот день скандалом и кончился. Приехавший из Питера Слава "Алиса" Задерий проник на сцену против воли организаторов и исполнил пару кру-тейших вещей: "Антиромантику" и "Шпиономанию". Слава представлял уже не АЛИСУ, а новую группу НАТЕ -- можете читать и по-русски и по-английски.

Б моем телевизоре танки идут по льду, Сегодня зима и еще далеко до тепла.

Когда до комсомольцев дошел смысл слова "Hate" по-английски, они с перепугу вырубили ток... Цою. Толпа, пополнившаяся к вечеру теми же фарцовщиками, что и 10 лет назад, исключительно под дробь ударных распевала вместе с Виктором "Электричку": "Электричка везет меня туда, куда я не хочу", а у распределительного щита инициативная группа уже начала бить электромонтера-любителя

с красной "ксивой".

Позже все газеты написали, какое серьезное культурное мероприятие состоялось в тот вечер по центральным кабакам.

Символический образ, в коем наблюдается портретное сходство с Мефодчем in НИИ КОСМЕТИКИ. Художник Ю. Непахарев.

важное: про группу БИТЛЗ, про свою прабабушку, и старательно забарабанили в микрофон выученную партию. Но обладатель оперного голоса Градский только рассмеялся им в лицо и, отложив предательскую технику, легким напряжением связок покрыл фон наминских динамиков.

- Смотрите, -- объявил он, театральным жестом указывая на Мамонова, -вот Петя, хороший музыкант. Если он соберет стадион -- пусть получает десять тысяч за концерт. Только сам, а не паразиты...

В ответ Петя обрушился с упреками ... на Градского. Из его не слишком членораздельного текста можно было

166

ЗА ПОЛЧАСА ДО ВЕСНЫ

И все же мы ни на минуту не допускали, что гордые хранители "искры электричества" панурговым стадом пойдут на поклон к новым макиавеллистам "в штатском". В воздухе стоял запах перемен. А наш жанр оказывался в привилегированном положении; он не нуждался ни в какой перестройке, поскольку изначально явочным порядком пришел к открытию тех естественных механизмов, которые другим художникам еще предстояло искать. Дело оставалось за малым: добиться лега

167

лизации простых вещей, о которых писал "Урлайт" и кричал в "Метелице"^ Градский. Более того: в первые полтора-два года перестройки, когда на митинги "демократических сил" собирались жалкие кучки деклассированных интеллигентов и бегали по парку от двух милиционеров, чтобы на новом месте вытащить из-за пазухи плакаты и тихо скандировать "На-род-ный фронт!"; когда за снятого Ельцина заступались только десять от-чаянных'анархо-синдикалистов из клуба "Община" -- в этот критически важный период ведущие рок-музыканты волею судеб оказались единственными неформальными лидерами многотысячной аудитории молодежи -- я подчеркиваю возраст, поскольку этой наиболее активной частью общества демократы так и не овладели, и в 1990-ом году ее энтузиазм эксплуатируют либо националисты, либо "Ласковый май".

Проблема рока для власти оставалась острой и при перестройке, так как это была проблема политического выбора -- предоставлять ли неофициальным лидерам право голоса? Все хитросплетения эстетической, психологической и иной псевдонаучной демагогии как раз и призваны были затушевать остроту главного противостояния, рядом с которым даже корпоративные интересы приставленных к музыке чиновников и композиторов-"плесенников" играли второстепенную роль. В конце концов, не помешали интересы Маркова, Проскурина и ан. Иванова миллионным тиражам Набокова, Стругацких, Искандера -- настоящей литературы. Совсем иначе складывалась судьба настоящей рок-музыки. Ее выпустили на экраны ТВ только после того, как убедились, что "рок-н-ролл мертв". Можно искать и находить внешние и объективные причины случившегося, но никуда не денешься от того, что прежде всего мы сами были не в состоянии противостоять внешним причинам, оказались недостойны той свободы, за какую боролись, а право выбора, предоставленное нам Горбачевым в 87-ом году, использовали прежде всего на то, чтобы променять свою "чистую воду" на тухлую копеечную похлебку. Да и ту расплескали по дороге:

Поверь, еще никто никогда

Сюда не принес никакого вреда,

Ведь тот, кто нес -

Тот не донес.

Значит, никто ничего не принес!

(НАУТИЛУС)

168

ЛЕММА

Перестройка началась вовсе не в апреле 85-го года, как полагают многие. Основные правительственные решения 85-го и 86-го годов - "борьба с пьянством" и "нетрудовыми доходами" не имеют ничего общего с современной цивилизацией и полностью принадлежат брежневско-андро-повской традиции.

WELCOME TO THE MACHINE

Начало перестройки в нашей истории мы можем датировать январем 1987-го года. Тогда состоялся либеральный Пленум ЦК, а мы получили возможность напечатать в "Юности" неотредактированный список современных "звезд" советского рока, включая ДДТ, ОБЛАЧНЫЙ КРАЙ и ДК. "Урлайтовец" Гурьев тогда же устроился корреспондентом в отдел публицистики к Михаилу Хромакову, ярому ненавистнику комсомольской номенклатуры, автору скандальных "Записок из райкома", который набирал "20-ю комнату" - поначалу действительно свободный творческий коллектив. Сама комната No 20, окнами на дурно пахнущий двор ресторана "София", стала легальной штаб-квартирой независимого рока, из которой можно реально влиять на события в очень далеких от Москвы местах. Звонки и визиты корреспондентов расстраивали хрупкую психику доморощенных "стрэнглерз" ("душителей"). Впрочем, в тени кремлевских стен рок-лаборатория практически монополизировала концертную деятельность. То есть ей ничего не пришлось заново монополизировать, поскольку с 83-го года директора залов должны были получать в НМЦ (научно-методическом центре) разрешение даже на танцы. Прибыльное предприятие, не правда ли -- разрешающее + запрещающее учреждение и коммерческая фирма по прокату в едином лице? Кажется, теперь это назыается "рэкет". Соответственно, все заработанные деньги (вдвое, втрое больше, чем стоили "левые" сэйшена в таком же зале), надо было переводить

169

на счет НМД, минуя тех, кто работал*. Группы, не числящиеся в лаборатории, вообще не имели права выступать. Правда, Градский основал конкурирующий рок-клуб при Гагаринском РК ВЛКСМ, но его детище, во-первых, уступало по всем позициям ровно настолько, насколько райком комсомола -горкому партии + КГБ, а во-вторых, светлая личность Градского в правлении клуба парадоксальным образом дополнялась такими маститыми "деятелями советской эстрады", которые, говоря по совести, были ничем не лучше демичевских рэкетиров. В конечном итоге только две отчаянные команды: ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ, которым с их "Пьяным ежиком" все равно не светили гастроли в Париже, и ЗЕБРЫ -- откровенно послали контору в Старопанском переулке на три веселых буквы. Все же остальные согласились отмывать грязную игру чистым искусством: и Га-рик Сукачев, который недавно еще развлекал подпольный "клуб чудаков" на Новокузнецкой удалыми композициями в духе пасторалей 30-ых годов (БРИГАДА С, в НМД сокращенная до просто БРИГАДЫ), и Рома Суслов из ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА - единственной группы в Москве, игравшей изысканную музыку, о чем в какой-то мере можно судить по словам:

Снова одел озера лед. Снова метель по льду метет. И небосвод тихим звоном высот В зимний колокол размеренно бьет. Черен и глух под снегом лес Медленный пух летит с небес. Холод и блеск середины зимы, Звезды светят из мерцающей тьмы...

В том же болоте НМД стали тонуть и абсурдистский НЮАНС, и КРЕМАТОРИЙ (закат хиппизма под скрипку и акустическую гитару, в НМД сокращенный

"В рок-лаборатории действует система оплаты труда, узаконенная Министерством культуры СССР. Группа отрабатывает какое-то количество утвержденных нами мероприятий -- либо целый концерт, что бывает очень редко, либо номер или отделение в концерте, и отработанное время умножается на ставку по тарификации. Очень простая, всем известная система... По нашей же системе все заработанные от продажи билетов деньги перечисляются на счет рок-лаборатории". Интервью О. Опрятной Театр. 1988. No 5. С. 137.

170

Роман Суслов (ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ}. Фото В Иванова.

171

БРИГАДА С. Фото А. Шишкина.

до сладкого... КРЕМА), и даже наши любимые ИСКУССТВЕННЫЕ ДЕТИ. Впрочем, Дидурова, прекрасного ДЕТСКОГО поэта, хватило ненадолго, он слишком уважал собственное творчество, чтобы позволить кому ни попадя его "редактировать".

Тем временем 28-летний кандидат наук Ю. Дубо-вицкий позволил ректору энергетического института уговорить себя занять хлопотную должность директора клуба. И с ходу провел театральный фестиваль "Игры в Лефортово", о котором заговорила вся Москва. "Что там у нас еще в моде? А, рок-музыка..." Дубовицкий решил побаловать студентов рок-фестивалем, но он и не подозревал, какая буря обрушится на его голову, когда начальство узнает, что он посмел вступить в контакт с музыкантами, минуя лабораторию. "Позвольте, -- он пытался объясниться. -- Когда мы договариваемся о творческом вечере актера, я звоню ему лично, а не директору театра!" Но "создатели жанра" из НМЦ не сомневались, что музыканты свободны тогда, когда им приказано, -- зачем же звонить? -- и в молодом директоре бдительно распознали ставленника подпольной мафии.

172

ДДТ В ЛЕНИНГРАДЕ

Юра Шевчук с очаровательной женой Элей снимали комнату в типичной питерской старостройке, не ремонтированной со времен Достоевского. "Как тебя найти?" "Прямо под окном огромная помойка -- не заблудишься". Непривычный к невскому климату, Юра мучился от хронического бронхита, отказывали голосовые связки -- и все равно в нем было больше энергии, чем в целом фестивале. Его снова окружали друзья. Кто? Игорь Доценко, проработавший в филармонических ВИА достаточно, чтобы заработать аллергию на такого рода "коммерцию". Теперь он преподавал в рок-клубе игру на ударных. Никита Зайцев, гитарист и скрипач легендарного САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. Звукорежиссер Женя Мочулов из РОССИЯН. Люди на самом деле очень разные, Шевчук потом представлял на концерте: "вот Андрей Васильев -- наша панковская фракция, а на басу Вадим Курылев -фракция хиппи". Объединял их не стиль, и тем более не коммерческий интерес, а "общее отношение к жизни".

Я не знал и до сих пор не знаю, к какому стилю относится ДДТ. А АКВАРИУМ в каком стиле выступал в 81-ом году на химзаводе в Перово? Или их стиль менялся пять раз в течение концерта? А БГ с акустической гитарой составлял уже нечто шестое? Нет, конечно. Я думаю, что талант находит собственный язык, чтобы говорить с Богом, и сегодня гак же не исчерпывается очередным "измом", как Маяковский и Блок -- футуризмом и символизмом 70 лет назад. "В рок-музыке стилистический подход совершенно неуместен, -- писал в "Урлайте" Д. Морозов. -- Это прежде всего система ценностей".

Рок был жив ровно до тех пор, пока система ценностей

существовала.

На мемориале лидера РОССИЯН Г. Ордановского новый состав ДДТ впервые вышел на сцену. (Я гак написал, а потом подумал: как-будто бы старый выступал с концертами). Еще толком" не сыгранные, второпях подготовившие "для Жоры" (которого знали и любили) всего 4 песни, они явно робели перед аудиторией, привыкшей за последние годы к фестивальным триумфам МАНУФАКТУРЫ и МОДЕЛИ. Шевчук стоял, чуть раскачиваясь, в длиннополом белом сюртуке, держался обеими руками за микрофонную стойку и грустно смотрел в зал. Первыми же аккордами "Церкви без крестов" лед был сломан:

Я птица без небес. Я каменное эхо. Полузабытых мест нечетная примета...

173

Я память без добра, я знате без стремлении. Остывшая зкезда пропавших поколений.

Потом стало ясно, что многие слышали "Периферию", что половина знает Юрины песни наизусть, потом были крики "Юра!" и аплодисменты, но главное решилось в ту первую минуту -- печальный человек на сцене и замершая в напряженном ожидании толпа.

Группа ДДТ родилась второй раз, как индийский брахман. Администратор Гена Зайцев объяснил ее формальный статус: официально зарегистрированная в рок-клубе, все свои деловые контакты команда оформляет через районный молодежный культурный центр.

- А как на это вольнодумство посмотрит клуб? - Вот мы и посмотрим, как он посмотрит. Хотя в принципе нам наплевать.

НЕ МЕЧИТЕ ПРЕЗЕРВАТИВЫ ПЕРЕД ПРЕССОЙ

Рок-обозрение в МЭИ все-таки запретили: но для Дубо-вицкого это оказалось не ударом, а всего лишь тестом на человеческое достоинство. "Я обещал студентам -- значит, фестиваль будет!" Он попросил вывести его на "подпольную мафию" рокеров, чтобы набрать на 8 концертов группы, не страдающие "медвежьей болезнью". Тет-а-тет он поставил еще одно условие: чтобы в эти дни не демонстрировать со сцены никакой "крутизны" (всему свое время) -- не давать фактического материала для доносов, которые уже сыпались на него. С удивлением директор обнаружил, что "мафиози" - вовсе не обдолбанные уголовники с заточкой в одной руке и томиком Солженицына в другой, а вполне интеллигентные люди, с которыми иметь дело приятнее, чем с официальными лицами. Во всяком случае обозрение прошло как по маслу, разве что, на мой вкус, несколько скучновато. А присутствовавшие в зале "большие люди" возмущались поведением НМЦ: "Что они нас там за идиотов держат -какая антисоветчина?"

Между тем, собственный фестиваль НМЦ в ДК им. Горбунова (в Филевском парке), задуманный как парад педагогических достижений, вылился в нечто иное: мало интересная в

174

175

творческом отношении панк-фуппа ЧУДО-ЮДО решила поиметь через НМД если не деньги, то хотя бы паблисити. Лидер фуппы Д. Куропятников ("Хенк") сыпал прибаутками из тех, что пишут в сортире на стенах, а между двустишиями надувал презервативы и бросал в зал. Видимо, один презерватив больно ударил по голове кого-то из корреспондентов "Московского комсомольца" -- во всяком случае именно там появился злобный "Репортаж с пристрастием. Обманутое доверие"*. Пафос сочинения заключался в том, что неблагодарные музыканты и примкнувшая к ним Ира "Авария" (танцевавшая на сцене в колготках), обманули органы, которые им "доверились". Тем не менее, в первопрестольной создалась атмосфера такой животворной неразберихи, в результате которой одним решительным движением можно было сковырнуть бюрократический нарост с еще живого тела рок-н-ролла.

Вслед за ЧУДОМ-ЮДОМ не повезло ИНСТИТУТУ КОСМЕТИКИ. Это музыкально-эротическое шоу, поначалу довольно безобидное, основал молодой человек по кличке "Мефодий" вместе со своей веселой невестой Юлей. В их про-фамме забавно переплетались "любовь, комсомол..." и кладбищенская тематика, только не всерьез, как у металлистов, а: "в старой небольшой часовне сегодня брэйк-данс! Танцуют все!" В американской глубинке такому зав. клубом цены бы не было -- из его заведения выросли бы новые VILLAGE PEOPLE, а у нас получилось наоборот: после того как Мефодий разругался с одним влиятельным стукачем, приторговывавшем записями, НМЦ запретил три их выступления подряд, даже не удостоив директоров Домов культуры объяснением причин.

ВИЗИТ К МИНОТАВРУ

"Двадцать бед, -- пел Майк, -- один ответ". И я отправился в НМЦ поговорить по душам. Директор НМЦ Н. Базарова имеджем скорее походила на заведующую овощебазой. На всякий случай я прошу прощения у читателя за то, что уделяю столько внимания описанию этих деятелей: истина заключается в том, что именно такие люди определяли судь

x'энк и презерватив (слева на право). Фото А. Шишкина.

* Ломакин К., Збруев Е. Обманутое доверие. Репортаж с пристрастием. Московский комсомолец, 22.02.87.

176

177

бы русской культуры, а заодно и биографии более достойных героев этой повести. Предупрежденная по телефону о визите корреспондента, Базарова тем не менее заявила, что не может говорить со мной наедине. "?" - "А у меня нет секретов от общественности!" Действительно, в свой служебный кабинет, кроме штатных чиновников, она засунула человек 25: музыкантов было мало, в основном какие-то "шестерки", мелкие спекулянты билетами и прочие тусовщики. Вся эта компания при виде врага, покусившегося на уют ее дома, угрожающе зашипела. Под шумок в гостеприимный кабинет проник один из моих спутников -Петя Рец из казачьего клуба КРАЙ, на тот случай, если вдруг обнаружится, по заявлению хозяев, что я пьяный хулиган, ругаюсь матом или пытаюсь ударить почтенную директрису. На самом деле я очень, очень вежливо попросил собравшихся объяснить, за что запретили концерты. В ответ сидевший во главе стола Липнипкий рассказал, какой вред воспитанию молодежи наносят журналы "Зомби" и "Урлайт".. Из-за его роскошной шевелюры периодически выскакивала чья-то голова и взвизгивала. "А я да-валка! Тридцать сребренников!" - как кукушка и? часов. Это был молодой человек, уличенный подпольной рок-прессой в неблагородных видах коммерческой деятельности. Очевидно, мне заодно старались внушить, что подпольная пресса напрасно обидела этим словом молодого человека, неподкупного как Робеспьер. Дальнейшая беседа не имела смысла. Я пожелал им творческих успехов и вышел: тусовка при этом испуганно жалась к стенам. Одна только Базарова проявила мужество, украв мою редакционную бумагу с печатью.

В ПТИЧНИКЕ У ПЕГГИ

У Пегги жил веселый грач,

Он по профессии... тук-тук-тук.

Русская народная шотландская песня

"На протяжении ряда лет в Москве издаются различные нелегальные журналы: "Ухо", "Зомби", "Урлайт", ведущие непримиримую борьбу со всякими попытками социализации рок-музыки, проводящие жесткую антисоветскую линию, порочащие как отдельные государственные учреждения и организации, так и советскую идеологию и культуру в целом... Стало регулярным проведение ими концертов рок-музыки в нарушение порядка, установленного лабораторией, с участием группы НИИ КОСМЕТИКИ, групп, не вступивших в лабораторию, а также иногородних коллективов, приглашаемых для выступлений в обход существующих правил. Постоянно проводили квартирные концеры, заканчивающиеся употреблением спиртных напитков, наркотиков, непристойным поведением..."

Опрятная с Базаровой оказались умнее всех и не подписали сей документ: они понимали, что убедительность документу придадут фамилии рокеров, а не чиновников. И вот Петя Мамонов самоотверженно включился в борьбу с "употреблением спиртных напитков", Троицкий -- с "антисоветским" журналом "Ухо", который сам же издавал, а бывший барабанщик распавшейся в конце 86-го года группы ДК Жариков -- с "подпольными концертами". Жариков тогда с горя вступил одновременно в лабораторию и в "Память". И продолжал от имени несуществующей группы ДК давать интервью о благородных целях "Памяти" доверчивым иностранцам*. Сомневаюсь, чтобы в НМД слышали про "амальгаму" (способ организации процессов, заимствованный А. Вышинским из опыта французского Революционного Трибунала, когда на одну скамью подсудимых сажают реальных политических противников и заведомо посторонних людей, весьма несимпатичных для публики). Но список "врагов" был парадоксальным образом пополнен именами Д. Шавырина из "Московского комсомольца" и М. Сигалова их "Клуба и художественной самодеятельности", который когда-то действительно сотрудничал в "Ухе", как и Троицкий, но не имел никакого отношения ни к "Урлайту", ни тем более к наркобизнесу. Попал в "поминальник" и А. Градский.

В последний момент сочинители испугались и вымарали Александра Борисовича замазкой "Штрих". Впрочем, они были вовсе не так глупы, как следовало из орфографии ("бешенная злоба", "концерты на билетах лаборато

Я поехал домой срчинять фельетон: "Бюрократиада в стиле рок". В кабинете Базаровой тоже занялись делом и составили обстоятельный, н*а 5 страниц, донос в горком партии:

178

* Barren Jack. Rock in Russia. -- New Musical Express 26.09.1987 (Ответ см. Кабаков П. Нехитрые трюки. Московские новости. 1988. No 12. с. 2).

179

рии" etc). Еще годом раньше поступление в "дорогие органы" такого документа неизбежно привело бы упомянутых в нем людей туда, где они уже никому не смогли бы помешать. Конечно, в 87-ом климат изменился -- но и при оттепели многим ли рисковали стукачи? Ведь если допустить, что где-то в кабинете обвиняемым дадут ознакомиться с документом, даже переписать его, каждый из подписавших дЪнос потом смело может утверждать, что он лично ничего не подписывал, а кто говорит, что видел его подпись, тот сводит личные счеты. Где доказательства? где факсимиле? Именно так до сих пор и пишет Троицкий в замечательно правдивой книге "Rock in the USSR": "Рок-лаборатория ответила на провокацию истеричным письмом в газеты и инстанции -- и пошла междоусобица"*. Когда-то цари писали о себе во множественном числе: "Мы, Николай II". Но в третьем лице о себе: "она ответила" -- это уже завоевание советской журналистики. Что же касается "инстанций", то в "Советскую культуру" сразу же обратился с оригиналом в руках лично зав. сектором горкома партии и в лучших традициях запретил печатать что-либо, выходящее из-под пера вашего покорного слуги. На фельетоне "Бюрократиада" я мог поставить крест.

Дальнейшие события развивались следующим образом. Помощников Дубовицкого Свету Скрипниченко и еще одного парня из Калининского Молодежного центра, пригласил для дружеской беседы капитан ГБ, объяснивший им, что лю-беры -- патриотическое молодежное движение, а концерты надо проводить через лабораторию. Света поняла все сразу, навсегда и как раз в обратном направлении: она стала замечательным менеджером. Выступление ЦЕМЕНТА в ДК "Каучук" под угрозой увольнения директора с должности запретили за пять минут до выхода музыкантов на сцену. Что произошло с КАРТИНКАМИ, вы уже знаете. Небольшой зал в Измайлово, где выступали НИИ КОСМЕТИКИ с группой НАТЕ, был окружен люберами вперемешку с милицией; это был последний откровенный "винт" на концерте, ленинградцы бежали через подсобку после того как Слава подобно Самсону выломал решетку в окне -- словно в кино они уходили по глубокому снегу, провожаемые трелью милицейских свистков. У москвичей описали аппаратуру и долго допрашивали в ОБХСС, цитируя все тот же литературный памятник (донос). Наконец, в ЦК комсомола нашелся Борис Зем-цов, который написал по его мотивам художественное про

* Троицкий А. Снова в СССР. Музыкальная жизнь. 1990. No 12.

180

изведение из жизни антисоветчиков -- "Чтиво из подворотни", а Ю. Филинов, исправив часть ошибок (хотя фамилия Кинчева так и осталась написанной неправильно), напечатал "Чтиво..." в "Комсомолке"*.

Итак, войну на официальном уровне реформаторы проиграли по всем стаьям. Больнее было другое -- что "Общее собрание музыкантов рок-лаборатории" торжественно и единодушно утвердило решение начальства об исключении группы НИИ КОСМЕТИКИ из "дружных рядов" за "клевету на уважаемых руководителей" и "низкий художественный уровень". Кажется, возражал один только "Хэнк" из ЧУДА-ЮДА по старой дружбе с Мефодием.

- Хватит метать бисер перед свиньями, -- заявила Комета. -- Если в Москве не осталось рокеров, займемся импортом...

Но прежде чем перейти к импорту и следующей главе, хотелось бы несколько развеять печальное настроение предыдущей. В редакции "Советской культуры" нашелся честный человек, сейчас я могу назвать его имя - - Виталий Потапов -- который вынес оригинал лабораторного доноса как раз на те несколько часов, которых хватило, чтобы снять с него факсимильные копии. В тот же вечер Градский приступил к разбору с одним из соавторов литпамят-ника": "Ты, сволочь, знаешь, как это называется?" -- после чего несчастный выдал разгневанному патриарху советского рока расписку, что "отказывается от подписи".

Неужто при перестройке политический донос становится таким же опасным оружием как деревянная пушка африканских повстанцев: то ли в чужих выстрелит, то ли своих разорвет?

РОК-РЕВОЛЮЦИЯ -- 87

Если оставить в стороне тягостные московские наблюдения и решить, что нечего, мол, и ожидать от столицы бюрократов и путан -- то можно было поверить в рок-революцию в более широком масштабе: гигантская пружина,

* Земцов Б. Чтиво из подворотни. Комсомольская правда, 4.03.87.

181

долгие годы стиснутая подпольем, выпрямилась, расплескивая гнилое эстрадное болото и вынося на счет Божий благородные лица и неожиданные таланты.

В марте в ленинградском Дворце молодежи состоялись концерты, приуроченные к встрече волков с овцами: рокеров и Пленума Союза композиторов РСФСР.

УРАЛЬСКИЙ ДЕСАНТ

...На сцене стояли, практически не двигаясь, герои средневековой поэмы о несчастной любви трубадура. Люди в черных одеждах -- слишком изысканных, чтобы назвать их военными, и 'слишком строгих для артистов. Орденский крест блестел на груди командора - - Вячеслава Бутусова. НАУТИЛУС на сцене -- это не шоу, а архитектура, театр застывших форм: от первых слов "Разлуки" "Разлука

//. Кормильцев (слева) и В. Бутусов (справа). Фотограф А. Шишкин (в кадр не попал).

182

Чай-Ф. Фото А. Шишкина

ты, разлука, чужая сторона, никто нас не разлучит, лишь мать сыра земля..." до рокочущих громом цепей в "Скованных", Бутусов управлял эмоциями как Мастер, не нуждающийся во внешних эффектах, ужимках и прыжках: интонацией, взглядом, паузой.

Творческий тандем Бутусова и Кормильцева -- одна из тех загадок, которые судьба подбрасывает высоколобым аналитикам, чтобы показать, насколько искусство не поверяется логикой . Но преуменьшать заслуги других музыкантов в создании феномена НАУТИЛУС--87 не стоит. Это они: басист Дмитрий Умецкий, саксофонист Алексей Могилевский, самый молодой 19-летний Альберт Потап-кин (ударные), Алексей Хоменко и Виктор Комаров (клавишные) создали такое ювелирное совершенство, которое считалось в принципе недостижимым в советских условиях всеобщей "халявы" и непрофессионализма. Разговоры в музыкальной среде столиц о том, что музыка НАУТИЛУСА ПОМПИЛИУСА отдает-де "эстрадой", а то и "рестораном", подпитывались из нечистого источника зависти. Тогда любому мастеру, в совершенстве владеющему искусством -- место в ресторане.

Через полгода эстонский критик Н. Мейнерт назовет НАУТИЛУС самой безысходной группой по сравнению даже с ТЕЛЕВИЗОРОМ: у того есть ненависть к конкретным

183

врагам, и уже в этом -- отблеск надежды. Наверное, он прав (хотя Борзыкин не так уж прост и прямолинеен, а Бутусов, если судить по блестящим ироничным иллюстрациям к песням НАУ, опубликованным им в прошлом году*, тоже воспринимает философию своей группы неоднозначно). Всех той весной задело пророчество Кормильцева о скорой бесславной гибели рок-движения в нашей стране, поскольку 90% в нем составляют тусовщики, не обремененные ни Культурой, ни чувством собственного достоинства**. Мы, конечно, понимали, что в роке, как и в любом "модном" деле изобилуют шакалы, но гордость (за которую "платят втройне") не позволяла принимать их всерьез. К встрече с НАУТИЛУСОМ ленинградская аудитория была подготовлена благодаря альбому "Разлука", записанному в Свердловске Андреем Макаровым (кстати, на самой скромной аппаратуре и очень качественно). Но что за напиток ЧАЙ-Ф -- не знал никто. Уральский народный "пост-бит недо-панк" (по определению А. Калужского) под балалайку:

Нам все по фигу, мы с покоса, уберите кирпичи. На крена уральский парень занимается тай-чи. Мы вдыхаем вольный ветер -- наши мысли так легки, А ломать без толку доски -- удавится от тоски!

Дворовая романтика и молодецкая удаль простых заводских ребят и прозрачная и чистая мелодия "Религии завтрашних дней"... Как "Angie" среди хулиганских рок-н-роллов Джагтера. Наверное, сюрпризом для Пленума композиторов стало то, что в ЧАЙ-Фе тоже нет ни бичей (хотя они и призывали: "Поднимайте знамена, бичи!"), ни наркоманов, ни "дворников и сторожей". Шахрин оказался знаменитым в Свердловске бригадиром строителей и депутатом, а его соратник с 77 года и гитарист Владимир Бегунов вообще работал в милиции. Заметим, что лидер Чай-Фа в том же 87-м отказался от депутатского звания, мотивируя это тем, что Советы не имеют реальной власти, а участвовать в комедии он не хочет. Всех тогда просто потрясла его смелость.

А тот, кто выпустил на сцену после свердловчан АКВАРИУМ, оказал группе БГ медвежью услугу. Получился контраст не социальный и не стилистический, а какой

* Кормильцев И. Скованные одной цепью. Сборник. М., 1990. ** См. интервью И. Кормильцева В. Марченко. Юность. 1988. No 6

184

то физиологический: молодости и дряхлости(хоть они и были почти ровесники). Лениво-высокомерные лица, ненастроенные инструменты, спотыкающаяся программа -то ли рок, то ли Политбюро при Леониде Ильиче. Зато сразу же после концерта нового басиста АКВАРИУМА А. Титова забрали в милицию. И наша Комета прорвалась в конференц-зал, вырвала микрофон у Родиона Щедрина и закричала: "Что вы тут обсуждаете, когда басист АКВАРИУМА томится в застенке?" Ошарашенные композиторы быстро сформировали делегацию в участок и извлекли оттуда "Тита". Так что благодаря Комете в фундамент рокерско-композиторской дружбы был заложен первый кирпич.