Смирнов Илья Время колокольчиков

ПЕРИФЕРИЯ

. .

Кажется само собой разумеющимся, да так, впрочем, всегда и было, что культура на периферии развивается через подражание центру: так появляются десятки "машин", "воскресений" и "россиян", похожих на первоисточник, как лицензионный диск на фирменный -- почти то же самое, только гораздо хуже качеством. Вопреки этому универсальному закону областные города с 1983 г. демонстрируют столицам совершенно оригинальный и вполне конкурентоспособный рок.

Как заметил музыковед Ю.С. Дружкин, усвоение заимствованного явления культуры происходит так: по мере его

92

распространения из круга космополитической элиты в разные регионы и в разные слои, народа, нововведение подвергается трансформации под влиянием местных условий и традиций. В результате то, что было этнически чужеродным, оказывается наполовину своим, "почвенным". А через несколько десятилетий вчерашняя новация столь прочно врастает в народный обиход, что сам вопрос о ее происхождении вызывает недоумение. Чайная церемония? Конечно, Япония! Гармошка? Конечно, Россия!

Молодой учитель рисования из башкирской столицы Уфы Юрий Шевчук представлял собою тот основательно повыбитый ХХ-м веком российский тип, который некогда покорял Чукотку для царя Алексея и дрался насмерть с царем Петром за вольность. По-пролетарски простой в общении, Юра начитан как мало кто из столичных интеллигентов, так что даже уральский эрудит Илья Кормильцев, автор текстов НАУТИЛУСА, с удивлением признал однажды: "Шевчук знает больше стихов, чем я..."

Начинал Юра как бард -- с акустической гитарой, потом в одном из ДК познакомился с местной командой -- "заслуженным Хендриксом Башкирской АССР" Рустамом Асанбаевым, Владимиром Сигачевым, который скромно сравнивает себя с Лордом, и Геннадием Родиным. Так в 1981-ом году появился ДДТ. История этой группы описана не раз, и так подробно, что нет смысла повторяться: лучше напомнить самое важное, ускользающее от внимания. Шевчук вовсе не был у себя в Уфе гонимым аутсайдером, напротив: в качестве автора-исполнителя он получил официальное признание, стал лауреатом республиканского конкурса, а затем и Всесоюзного "Золотого камертона", где выступал в финальном концерте вместе с эстрадной звездой Катей Семеновой. (Жюри так и не поняло, о ч е м поется в песне ".Не стреляй"). В принципе, перед ним открывалась именно та самая дорога, которую он нарисовал в одной из ранних песен:

И вот, все блага в этой жизни получив, Я бодро пел чужой слащавенъкий мотив, Кричал со сцены чьи-то глупые слова, Зато прекрасно шли хрустящие дела!

Он уже получил солидные предложения от"советских композиторов": "Записываете четыре песни, из них три моих, а я вам пробиваю пластинку на "Мелодии"... а вместо этого отправился в Череповец, где записывал с местной группой РОК-СЕНТЯБРЬ совсем другое:

93

Улететь, убежать, уползти из этого ада, Ничего мне не нужно от вас, ничего мне не надо!

А потом в уфимском бункере он записал "Периферию" (1984), наверно, лучший альбом русского рока (именно как альбом, то есть цельное произведение от первой ноты первой композиции "WE ALL LIVE IN UFA", исполняемой hji трех языках, до последней ноты знаменитой "Периферии"). Как раз панорама башкирской деревни из этой песни

Навоз целуют сапоги, кого-то мочат у реки. Контора пьяных дембелей, за ребра лапая девчат, О службе матерно кричат и отгоняют кобелей...

навлекла на его голову дикую ярость местной правящей мафии, чьи нравы (ставшие достоянием газет при Горбачеве) мало отличались от рашидовских и алиевских.

Судьба архангельского ОБЛАЧНОГО КРАЯ складывалась более прямолинейно. Три друга из одного подъезда, Сергей Богаев, Олег Рауткин и Николай Лысковский, увлеченные хард-роком, приняли участие в областном фестивале. Они выступили на голову выше многих прочих, но лауреатами не стали. Еще бы: до них семь составов под

ОБЛАЧНЫЙКРАЙ: три друга из одного подъезда -- слева направо.

94

Музыка А. Пантыкина недавно прозвучала в триллере Свердловского ТЮЗа "Алиса в Зазеркалье" -- не та Алиса, что Кинчев, а та, что Кэррол.

Фото А. Шишкина.

ряд исполняли "Малиновки заслыша голосок", а они играли "какую-то отсебятину" на стихи Константина Симонова. С тех пор для них была открыта разве что комната в ДК судоремонтного завода "Красная кузница", где Богаев работал электриком. На двух бытовых магнитофонах была осуществлена уникальная запись хард-роковых композиций трех первых альбомов; с альбома"Ублкжья доля" (84) в работе КРАЯ принимали участие ленинградский звукорежиссер Андрей Тропилло и один из барабанщиков АКВАРИУМА Евгений Губерман. ОБЛАЧНЫЙ КРАЙ -видимо, единственная в стране хард-группа с яркими и более чем осмысленными текстами. Комментаторы независимой прессы обнаруживали в их альбомах "эпический северный размах".

Особая независимая рок-культура формировалась в столице Урала, и определяла ее группа СОНАНС, основанная замечательным пианистом Александром Пантыкиным и гитаристом Игорем Скрипкарем в 1976-ом году. СОНАНС -- это сложный арт-рок с уклоном в классику. Записав в 1980-ом альбом "Шагреневая кожа", где музыкальные изыски сочетались с мягким юмором текстов, СОНАНС распался на "пантыкинскую" фракцию - УРФИН ДЖЮС и скрип

95

Фольклорный тип

Дилетантизм Импровизация

каревский ТРЕК, в котором дебютировала рок-певица Настя Полева. Студийные записи обеих команд к 1983-му году широко распространились по стране.

В Москве тогда утвердилось своеобразное отношение к свердловским рокерам. Мол, это замечательные музыканты, обладающие настолько весомым багажом профессионализма, что с такой тяжестью за плечами им трудно преодолеть рубеж десятилетий: 70-ых и 80-ых. Рок-симфонии с абстрактнб-космическими текстами выглядели действительно старомодно на фоне сленга АКВАРИУМА и ВЫХОДА или рыженковских "песен на бытовой сюжет". Хотя вдумчивый исследователь уже в 1983-ем году мог бы предположить, что группа, которая сумеет, не теряя присущего свердловчанам профессионализма, соотнести свое творчество с актуальными и болезненными проблемами 80-ых, неминуемо выйдет на первые роли в советской рок-музыке. Так и случилось в конце концов с НАУТИЛУСОМ (формально основан в 1978-ом году студентами Уральского архитектурного института Вячеславом Бутусовым и Дмитрием Умецким, первые записи относятся к 1982-му году).

Стратегическое преимущество "рок-периферии" над обеими столицами заключалось не только в "близости к народу" (что тоже немаловажно), но и в том, что периферийные группы отставлены от всякого рода модно-престижных тусовок -- за неимением таковых... По свидетельству Владимира Сигачева ДДТ уфимского состава за пять лет дало всего один (!) электрический концерт. Соответственно, согласно закону сохранения энергии, у них оставалось больше времени и сил для прилежной и кропотливой работы в студии -- а именно это стало приобретать решающее значение.

Впрочем, в 1982--83-ем годах АКВАРИУМ с новым лидер-гитаристом Александром Лялиным остается гегемоном. В звукозаписи гегемония поддерживается благодаря студии Андрея Тропилло "Антроп" (любопытное сокращение!), оснащенной списанной государством техникой, где рождались также альбомы КИНО, ЗООПАРКА, МИФОВ, АЛИСЫ и многих других. Летом 1982-го группа БГ достигает пика своей концертной формы. С ней выходят на сцену инструменталисты мирового класса -- пианист Сергей Курехин, саксофонист Владимир Чекасин и'джазовая (а также цыганская) певица Валентина Пономарева, составляющая с БГ уникальный дуэт. В том же году лучшие композиции АКВАРИУМА соединяются в альбоме "Табу" (хотя многие отдают предпочтение концертным вариантам в виде бутлегов -- записей, распространяемых без ведома авторов).

96

Художник К. Валов.

НАРОДНАЯ МАГНИТОФОННАЯ

КУЛЬТУРА (теоретическое отступление)

По мнению известного нашего культуролога Л.Б. Пере-верзева, в культуре любого цивилизованного общества фольклорное и академическое ("высокое", профессиональное) начала составляют два полюса. Поэтому и понять их легче всего через антитезу:

Академический тип

Профессионализм Композиция

97

Анонимность Стихийность

Включение в быт

Авторское творчество Институализация (система образования, жесткие рамки) Выделение в особую сферу

"А на дожде все дороги радугой... " Фото Г. Молитвина.

98

И так далее. Когда Леонид Борисович предложил участникам фольклорного семинара самим дополнить эту схему, она разрослась по крайней мере в четыре раза.

. Переверзев обратил внимание и на одно принципиально новое явление, с которым пришлось столкнуться искусствоведам XX столетия. Это -- процесс фольклоризации бытовой музыки в Северной Америке и Европе. В доджазовую эпоху та музыка, с которой горожанин сталкивался в быту -- на танцах, в кафе, на свадьбе, -- создавалась профессиональными, прошедшими определенную академическую школу музыкантами. С джазом в нее ворвался негритянский фольклор (а затем и "белый" сельский фольклор -- кантри), исполняемый людьми, часто не имеющими никакого музыкального образования, не знающими даже нот. Мало того, стоило какой-то школе джаза обрасти более или менее прочными канонами и заявить претензии на респектабельный академизм, как она немедленно смывалась очередной фольклорной волной. И наконец, с пятидесятых годов появился рок -- принципиально новая модель молодежной музыки...

Кстати, фольклоризация не предполагает обязательного обращения к собственному фольклору. И негритянская музыка тоже не была для белых американцев "своей". В нашем же случае искусство БИТЛЗ, выросшее из английской народной традиции, послужило детонатором массового рок-творчества, по типу своему откровенно фольклорного. Теперь перенесемся в Англию середины семидесятых годов. Рок усложнился, поднялся над "презренной толпой" с ее бытовыми проблемами -- и он был взорван очередной волной фольклора, в которой перемешались карибская традиция, восходящая к африканской (реггей), и местная "низовая" культура подростков (панк).

Нечто подобное произошло в 1980--83 годах с отечественным роком. К рубежу десятилетий у нас утвердилась каноническая школа со своими общепринятыми критериями качества: как играть, о чем петь, появились мэтры, гордые своим профессионализмом. Казалось бы, остается один шаг до открытия при консерваториях рок-факультетов... И вот -- катастрофа. Выясняется, что мальчишки из подвала нередко играют рок лучше, чем его признанные корифеи.

Что же вынесла на поверхность эта волна?

99

Традицию, в которой полностью стерты не только технологические, но и стилистичские различия между рокерами и бардами: частушки Шевчука ничем не отличаются от частушек Северного. Гребенщиков поет песни Вертинского. Если и сохраняется какое-то разделение, оно носит чисто субъективный характер. Башлачев всю жизнь (кроме пары экспериментов в составе импровизированного трио с Костей Кинчевым и Славой Задернем) выступал в "акустике", тем не менее решительно причислял себя к рокерам. "Электрический" Розенбаум -бард. Этот новый феномен "народной магнитофонной культуры" -- гораздо более русский, чем рок 70-х. Процесс "русификации", начатый с гребенщиковского Иванова, получил свое логическое завершение в забойном харде ОБЛАЧНОГО КРАЯ:

Венчает землю русскую красой своею славная Столица златоглавая, ой да матушка Москва!

Это не единичные примеры, а повсеместная тенденция, и даже те, кто ориентируется в основном на западные образцы, отдают ей должное: ленинградская АЛИСА включает в программу 1985" года отрывки из прозы М.А. Булгакова. Рок-музыканты осознают себя наследниками не только интернациональной рок-традиции, но и отечественной культуры, ее создававшегося веками духовного потенциала. "Чтобы писать песни, -- говорит Шевчук, -- недостаточно смотреть видеомагнитофон. Нужно читать Ключевского".

Национальная модель рока -- ни в коей мере не специфика России. Аналогичные процессы происходят в Германии (теми же словами называются: "немецкая новая волна"), в Италии, в Карибских странах етс. В них проявляется не национальная ограниченность, а прогресс жанра, который от унификации и стандартизации переходит на более высокий уровень внутренней организации -- "единство в многообразии". Впрочем, лучше всех теоретиков сказал об этом Башлачев.

ВРЕМЯ КОЛОКОЛЬЧИКОВ

Долго шли зноем и морозами, Бее снесли и остались вольными. Жрали снег с кашею березовой И росли вровень с колокольнями.

К. Кинчев, самая сокрушительная сила г. Снкт-Ленинбурга. Фота А. Шишкина.

100

Если плач -- не жалели соли мы, Если пир -- сахарного пряника.

101

Звонари черными мозолями Рвали нерв медного динамика.

Но с каждым 'днем времена меняются. Купола растеряли золото. Звонари по миру слоняются. Колокола сбиты и расколоты.

Что ж теперь?Ходим вкруг да около На своем поле, как подпольщики. Если нам не отлили колокол -- Значит, здесь время колокольчиков.

Зазвенит сердце под рубашкою. Второпях врассыпную вороны. Эй! Выводи коренных с пристяжкою И рванем на четыре стороны!

Сколько лет лошади не кованы. Ни одно колесо не мазано. Плетки нет, седла разворованы И давно все узлы развязаны.

А на дожде все дороги радугой, 1ыть беде -- нынче нам до смеха ли. Но если есть колокольчик под дугой, Значит, все -- заряжай, поехали/

Заменим, засвистим, защелкаем. Продерет до кос-щей, до кончиков. ':)й. братва, чуете печенками Грозный смех русских колокольчиков?

Пек жуем матюги с молитвами, Пек живем, хоть шары нам выколи. Спим да пьем сутками и литрами. Не поем -- петь уже отвыкли.

Долго ждем -- все ходили грязные. Оттого сделались похожие. А под дождем оказались разные. Большинство-то -- честные, хорошие.

И пусть разбит батюшка царь-колокол, Мы пришли с черными гитарами.

102

Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл Околдовали нас первыми ударами.

И в груди искра электричества, Шапки в снег и рваните звонче-ка. Рок-н-ролл -- славное язычество! Я люблю время колокольчиков.

ПРЕСТИЖНАЯ КОРМУШКА

Теперь бросим взгляд по другую сторону баррикады: что противопоставляла "теневой" Золушке официальная культура? Тем более, что не перевелись желающие записать это явление -- "советскую эстраду" 70--80-ых годов -- в родственники к западному шоу-бизнесу. Кстати, в личном быту эти теоретики более разборчивы и не путают португальский портвейн с подкрашенным 18-процентным раствором технического спирта с сахаром, а билет до Лондона -с талоном на колбасу. Итак:

Вот весша престижная кормушка, Чавкать доносится оттуда. Мощный зад, распухший, как подушка, -- Восседает музыкальный будда. Раздается сытая икота. Дремлют и но сне урчат счастливо Псе птицы невысокого полета, Все рыбы неглубокого заплыва. А потом несется по эфиру Нафталином сдобренное густо. Сладкое, подобное зефиру. Якобы высокое искусство.

Это -- ОБЛАЧНЫЙ КРАЙ. Вы можете найти некоторые поэтические изъяны в тексте -- после маленькой поэмы Башлачева о колокольчиках, -- но в знании дела ребятам из Архангельска отказать нельзя. Переходя от поэтических образов к строгой науке, укажем, что "советская эстрада" как социально-экономический феномен уходит корнями в сталинское "одержание" конца 20-х - начала

103

30-х годов. Филармония была родной сестрой тогдашнего колхоза. Приписанный к филармонии (Гос, Мое, Лен и Членконцерту) музыкант не мог вступить в прямые договорные отношения с теми, кто заказывает его музыку. Канцелярия выступала в качестве принудительного посредника и назначала ему жалованье в соответствии с так называемой тарификацией, произвольно устанавливаемой чиновником. jot же чиновник определял репертуар на основе опять-таки собственного произвола или под диктовку сверху.

Ясно, что такой механизм без обратной связи мог работать только по программе творческой деградации, что мы и получили (несмотря на сопротивление отдельных талантливых индивидуальностей), к середине 70-ых годов в полном объеме. В дополнение к филармонической системе было создано несколько монополий средневекового типа в ключевых пунктах нашего, с позволения сказать, шоу-бизнеса: монополия фирмы "Мелодия" на грамзапись, монополия ВААЛ в сфере авторского права, монополия Госте -лерадио в сфере вещания.

То, что появлялось на выходе и продавалось советскому человеку, не представляло, как правило, вообще никакой эстетической ценности. Если, конечно, не рассматривать некоторые запредельные строчки как разновидность панк-рока:

Синена, голубизна сквозная, И глухой осеннею порой Я другой такой страны не знаю. Где oi,i я дышал голубизной.

(Вот что гитарист ДК Дима Яншин обнаружил в официальном репертуарном сборнике для ВИА и, естественно, взял на вооружение -- такой подход как раз и назывался "неоконформизмом").

Впрочем, можно отнести советскую эстраду также к одной из многочисленных субкультур (наряду с дембельской, воровской, подъездно-подростковой) -- к бюрократической субкультуре, где она займет место рядом с романами П. Проскурина, доперестроечными сочинениями В. Коро-тича про американский империализм и картинами М. На-лбандяна.

Теперь посмотрим на систему в действии. Мафиоз-ность -- это, в.сущности, обычный феодализм. Феодализм есть узаконенное существование и господство мафий. Каждый эстрадный исполнитель, если он хочет, чтобы его про

104

грамма была

Художник Ю. Непахарев.

утверждена худсоветом филармонии, должен включить в нее определенный процент произведений, принадлежащих (или приписанных) хорошо известным лицам, в противном случае "низкий идейный и художественный уровень" программы не дает возможности "компетентной комиссии" (из друзей и родственников тех же самых лиц) поставить на нее свою печать. И не будет тогда ни концертов, ни радио-телевидения, ни пластинок на "Мелодии". Не будет даже возможности уронить пьяную слезу под звуки собственной песни в ресторане, потому что песню "со стороны" нет никакого смысла включать в рекомендательные списки городских ОМА -- Объединений Музыкальных Ансамблей, ведающих кабацкой музыкой. Забавно, что даже в тех случаях, когда, не выдержав настойчивых просьб публики и выпив для храбрости, музыканты огласят под конец вечера ресторанные своды одним из боевиков Аркаши Северного "Эх, Москва златоглавая", согласно ведомости отчисления все равно пойдут на счет композитора Н.

Наконец, строптивым не отпустят ни слова похвалы и в печати. Ведь искусствоведы от журналистики тоже, как сказал бы Гребенщиков, "знают, где масло, где хлеб".

Конечно, те несколько феодально-музыкальных кланов, которые захватили во владение эстрадные золотые россыпи, нередко вступали в конфликты между собой, однако, как только заходила речь о чужаках, они готовы были проявить трогательное единодушие. А чтобы не произошло случайной ошибки, в 1983-м году принимается по

105

становление Минкульта, согласно которому в репертуаре любого эстрадного коллектива песни членов Союза композиторов должны составлять не менее 80-ти процентов. Невероятный, наверное, единственный в истории нашей страны пример того, как административный орган всесоюзного масштаба нормативным актом поддерживает материальные интересы группы частных лиц.

Вот краткое описание того средневекового святого местечка, куда на протяжении многих лет впихивали молодых музыкантов.

CLASH

Первым предвестником большого похолодания стала публикация "Комсомолки" "Рагу из синей птицы", подготовленная неким Н. Кривомазовым, но снабженная, как положено, подписями именитых деятелей культуры*. Статья содержала бредовые обвинения в адрес совершенно в то время безобидной росконцертовской МАШИНЫ. Вообще надо признать, что "Комсомольская правда", где музыкальным отделом заправлял Ю. Филинов, всегда с комсомольским задором выступала в авангарде очередной травли. Иногда даже с опережением официального сигнала "фасе".

Сигнал в полный голос прозвучал после смерти престарелого императора, о чем жалели разве что те, кто очередной раз не попал на концерт ЗООПАРКА, отмененный из-за траура. Престол занял Юрий Андропов, по слухам интеллигент и поклонник джаза. Его правление ознаменовалось не только облавами в магазинах и банях, достойными щедринского города Глупова, но и восстановлением сталинского террора -- при нем снова начали сажать и мучить простых людей, не имеющих отношения к политике. В том числе музыкантов.

Сей лидер, до сих пор поминаемый с ностальгией, из-за плохого состояния здоровья не успел осуществить ни одной самой маленькой реформы (если не считать новой

Художник Л. Гаврчлчн.

106

* Рагу из синей птицы. Комсомольская правда, 11.04.1982.

107

Средствами пантомимы Майк рассказывает об отношении к нему родной власти. Фото А. Шишкина.

. '

водки по 4 р. 10 коп.). Однако ему хватило и времени, и сил для другого. Поэтому нынешние холуи, проклиная Горбачева как слишком доброго барина, очень грамотно находят в прошлом свой идеал.

Итак, в начале 1983 года бюрократия и связанные с нею эстрадно-мафиозные круги объявляют рок-музыке войну на уничтожение. Преступление нашего жанра, как мы увидим далее, заключалось не только в социальности репертуара (что тоже немаловажно), но прежде всего в стремительно растущей популярности и влиянии на молодежь некой силы, которая принципиально не вписывалась в феодально-бюрократические структуры. Эта чуждая сила должна была разделить судьбу единоличного крестьянства, ремесленных артелей и академического самоуправления.

Понимая или скорее чувствуя фольклорную природу рок-движения, власти направили главный удар против его массовой базы. В Министерстве культуры СССР были произнесены целеполагающие слова о том, что на 82-ой год в стране существует 29 352 "вокально-инструментальных ансамблей" (непонятно, откуда это число?), а необходимо свести их количество к нулю, вернуть молодежь к таким испытанным формам досуга, как духовые оркестры и массовая песня. Предприятиям, учебным заведениям и комсо

108

молу запрещено было устраивать танцевальные вечера без

специальной санкции райотдела культуры, а профсоюзным

организациям "самовольно использовать"

собственную (!) звукоусилительную аппаратуру и инструменты.

Этот великий памятник мысли -- совместное поставле-ние секретариата МГК ВЛКСМ, коллегий ГУ культуры, ГУ наробразования, ГУ профтехобразования и секретариата МГСПС "О мерах по упорядочению деятельности самодеятельных эстрадно-музыкальных коллективов г. Москвы" -- был перепечатан в "Урлайте" No 11 для общего, а не только служебного пользования. В большинстве городов, в том числе в столице, полностью прекратили выдачу музыкантам каких-либо официальных бумаг. Чтобы не допускать впредь межведомственных трещин (между минкультуров-скими конторами, профсоюзами и комсомолом), через которые часто просачивалось что-нибудь живое, контроль за "народным творчеством" был сосредоточен в т.н. "научно-методических центрах народного творчества" (само название отдает сумасшедшим домом). Очередная паутина расползлась по стране: из центра на периферию шли списки "запрещенной музыки", согласно которым на таможне должны были изымать диски ПИНК ФЛОЙД. В списки вошли и все советские рок-группы, упоминавшиеся в печати, безотносительно к их репертуару.

На помощь специалистам из НМЦ были брошены другие специалисты, располагавшие универсальным средством решения социальных проблем. В феврале 1983 г. выступление АКВАРИУМА в МИЭМе было прервано появлением сотрудников ГБ. Следующий концерт просто не состоялся (они оказались более оперативными). Пока наши товарищи в кабинетах у начальства валяли дурака перед не представившимися гостями в штатском ("Группу АКВАРИУМ впервые увидели по телевизору...") "система" в целом переключала мощности на Подмосковье. Следующие большие гастроли Б Г и Ко (Жуковский-Долгопрудный-Зеленоград) прошли без осложнений. В мае к нашим коллегам из "тониной" системы в ДК "Коммуна" наведались незванные гости сразу из ГБ и ОБХСС. К тому времени успели выступить ленинградские СТРАННЫЕ ИГРЫ, как обычно в Москве, без успеха -- недовольный их отвлеченно-заумными текстами народ кричал: "Трубадуров со сцены!" и требовал группу ПЕПЕЛ. Но не дождался. На сей раз было начато формальное дознание по признакам ст. 153 УК РСФСР (частно-предпринимательская деятельность).

109

Теми же двумя органами накрылся и наш ЗООПАРК в подмосковном г. Троицке. Мы даже и начать не успели. Местные комсомольцы тут же показали на Литовку как на организатора.

-- Ты взял в комитете комсомола 600 билетов? -- стро

го спросили его.

-- Я.

-- И куда ты их дел?

-- Потерял в метро.

-- А откуда же эта толпа у входа?

-- Они, наверно, нашли.

Тогда один из искусствоведов вышел на крыльцо и обратился к толпе: "Кто хочет получить обратно деньги?" Толпа отхлынула метров на 20. Тем временем безработный Майк отправился в лес с акустической гитарой и пел там для всех желающих. Кстати, именно в Троицке и было роздано народу по 1 р. 37 коп. (за вычетом расходов на аппарат и железнодорожные билеты).

После этого приключения мы установили для менеджеров и для распространителей крупных партий билетов обязательный инструктаж по УК и УПК. В качестве приложения к "Уху" распространялась брошюра В. Альбрехта "Как быть свидетелем" (самая полезная книга, какую мне приходилось держать в руках). Примерно с этого времени и до 87-го гда я не вел ни одного разговора о рок-делах с квартирного телефона. Изобретались такие способы конспирации, что 'люди путались в них сам-и: можно было долго соображать, что значат слова: "есть две рыбки, самец и самочка", и не догадаться, что говорящий предлагает тебе два билета на АКВАРИУМ. Как-то сами собой преодолелись все разногласия между нашей и тониной командами: общая опасность консолидировала нас как персидское нашествие -- древних греков. И "наш" ленинградский репертуар оказался вовсе не таким уж примитивным, как они думали, и "их" Олеся Троянская -- отличной исполнительницей романсов и крутых песен про "карломарксовый портрет" на квартирных концертах. В Олесином типично хипповском флэту, расписанном по штукатурке бабочками и цветами, собирались и "олдовые" хиппи "со стажем", и МУХОМОРЫ, и АВТОУДОВЛЕТВОРИТЕЛИ, а главный художник "Уха" Непахарев рисовал для журнала ее портрет.

В августе был арестован Леша Романов (ВОСКРЕСЕНИЕ) и его звукорежиссер (наверное, самый талантливый в Москве) -- Саша Арутюнов. Им инкриминировалась "частно-предпринимательская деятельность" в виде выступлений с концертами и распространения записей с о б

110

Леша Романов. Фото А. Шишкина.

г

ственных песен. Следствие по этому делу вела женщина по фамилии Травина (из ГУВД Мособлисполкома). Остальных участников группы спасло чудо: вызванные на допрос чуть позже, они успели проконсультироваться с юристами (и заочно -- с В. Альбрехтом), поэтому на вопросы о том, получали ли они гонорары от комсомольских и профсоюзных организаций -- а именно это, за неимением большего, приказано было считать криминалом -- отвечали непрошибаемым "нет", несмотря на полный идиотизм такого ответа. (Получалось, что часть группы работала за деньги, а часть -- бесплатно): Тем не менее, сажать за идиотизм приказа не поступало. Поэтому они до конца процесса оставались свидетелями -- в отличие от Романова, который сказал "да" (как сделало бы и большинство людей на его месте, не видя никакого криминала в том, чтобы получить от профкома вознаграждение за вполне официальный концерт). У Романова забрали его знаменитый красный "Fender" с надписью "Bullet" -- какой мальчик-мажор на ней сейчас упражняется? -- и все деньги со сберкнижки матери (чтоб нечем было платить адвокатам).

Официально возбужденное дело ВОСКРЕСЕНЬЯ стало тем осевым стержнем, вокруг которого наш невидимый противник лепил свое произведение на радость новому монарху, которого, впрочем, уже мало что радовало в крем

левской больнице. Не случайно в те же дни раскрутилось дело карикатуриста Сысоева, обвиненного в порнографии за карикатуры на вождей*, оно дало возможность проводить обыски у любого художника, даже не знакомого с обвиняемым. Прецедент был очень важен. После ареста Романова и Арутюнова в ГУВД на ул. Белинского потащили всех, кто имел отношение к рок-н-роллу. Имя знаменитого критика подчеркивало искусствоведческие интересы следователей.

А методы установления истины были следующие: например, вызванный к Травиной в качестве свидетеля инженер-электронщик Курчатовского института домой уже не вернулся, а был отвезен в тюрьму неизвестного подмосковного города, где провел трое суток в камере при температуре не более +7° (стояли холода и внутри все обледенело), практически без еды. Каждый день к нему приходил человек и говорил: "Подпиши, что давал 800 рублей Романову -выйдешь на свободу". Инженер знал, что именно после этого он на свободу не выйдет -- и ничего не подписал. Поэтому ровно через три дня, когда истек срок для задержания без причины и без санкции прокурора, он был освобожден.

Тоня, тем не менее, была преисполнена желания доказать, что мы их не боимся, и предложила провести в декабре концерты АКВАРИУМА в ДК им. Русакова (огромный конструктивистский дворец культуры в Сокольниках). Она взяла на себя организационно-технологические вопросы, в которых имела куда больше опыта (качественная аппаратура, переговоры с ДК). Мы с Литовкой отвечали за финансы и "службу безопасности". Так, в дополнение к романовскому, едва не возникло второе большое дело.

Накануне, 2 декабря, Тоня, отличавшаяся поразительной интуицией, вынуждена была признать, что "зря связалась". Она чувствовала, что "должна произойти лажа". С теми же чувствами я поехал к ней на утреннюю встречу (куда должен был привезти деньги от распространения билетов) с 10 руб. в кармане. Однако метрах в пятнадцати позади меня двигался Володя Манаев из Зеленограда. У него в руках была авоська с булочками, на вид очень свежими и аппетитными, но совершенно несъедобными внутри. Тоня не знала Манаева (вообще во внутренних делах наши группировки сохраняли полную самостоятельность). Таким об

СТРАННЫЕ ИГРЫ, в которые не въехали москвичи.

112

* Тем самым последние официально приравнивались к половым органам.

113

разом, мой зеленоградский друг проехал с нами незамеченным через всю Москву.

-- Как ты думаешь, нас сейчас пасут? -- тихо спросил я

у спутницы.

-- Зачем? Взяли бы на стрелке.

-- А вот молодой человек с булочками? -- продолжил

я. -- Он нас не пасет?

-- Совершенно не похож, -- отвечала Тоня (и была

права).

На улице, когда мы садились в машину, Манаев со словами "Вы что-то потеряли", отдал нам провизию.

Однако, такое начало не вселило радости, поскольку в то же утро выяснилось, что АКВАРИУМ, хотя и прибыл в Москву, приезжать в ДК Русакова не собирается. Что случилось, мы не знали. Между тем, по сообщениям из ДК, туда приехали другие: чуть ли не все правоохранительные органы Москвы. Но концерт почему-то не отменяли. Перед нами вставала перспектива, светлая как пожар Рима при Нероне: огромная толпа, узнав, что сэйшен сорван по вине организаторов и музыкантов, может повести себя непредсказуемо. Не ровен час, найдутся дураки или мерзавцы, которые потребуют "бабки обратно" ...Короче говоря, требовалось найти замену АКВАРИУМУ за три часа до начала концерта. Мы честно объяснили музыкантам, что (и кто) их ждет в Сокольниках, и не нам винить тех, кто отказался. Но Саша Градский согласился без лишних разговоров.

Стянутую в ДК милицию возглавляли три полковника в форме. (Не знаю уж, сколько в штатском) На входе, где проверяются билеты, некоторых зрителей хватали без объяснения причин и уводили в служебные помещения для допроса: "Откуда узнал о концерте, где взял билет". Но появление Градского несколько спутало программу. Градский в полном одиночестве сидел на сцене и мрачно смотрел в зал (к нему боялись подойти, как к Сахарову в Горьком).

Тоня тоже опасалась (и правильно) входить в ДК. Еле живая от холода, она стояла в каком-то закоулке рядом. Но ей нужно было передать внутрь деньги и документы. "Я отнесу" -- сказал один из ее помощников, бесшабашный Леня Агранович, и взял пакет. Но тут же его остановили. Еще не милиция, а уже известный читателю Лелик: "Дайка лучше пакетик мне!" Аграновича взяли на входе, а Лелик сумел спокойно пройти в теплый гостеприимный зал.

Концерт начался с того, что какая-то сволочь завопила: "Давай АКВАРИУМ!" (хотя наши ребята объясняли всем, в чем дело, и вряд ли остался хоть один человек в зале, ко

114

торый бы этого не знал). Александр Борисович взглянул на кричавшего с аристократическим презрением (как римский патриций на лобковую вошь) и сказал в микрофон: "А ну, заткнись, пока я тебе голову не оторвал!". После чего обрушил на ошеломленных полковников "Монолог батона за 28" и Сашу Черного по полной программе:

Видели ль, дети мои, фотографии

в русских газетах? Видели избранных лучших, достойных

и правых из правых? В лица их молча вглядитесь,

бумагу в руках разминая, Тихо приветствуя мудрость любезной природы...

Естественно, полковники, не читавшие Сашу Черного, ни на минуту не усомнились в том, чьи именно лица имеются в виду (как и большая часть зала, тоже не избалованная библиографически редкой классикой). Теперь-то они решили, что упрячут если не организаторов "по уголовке", так хоть певца за политику. К их большому разочарованию Градский отделался выговором по линии Москонцерта, а мощная облава принесла лишь несколько показаний типа: "Билеты мне всучил насильно у метро человек кавказской наружности в клетчатом пиджаке". Поясняю, что изначальная "бесплатность" билетов не -давала оснований для возбуждения уголовного дела по факту спекуляции. А таинственный кавказец-альтруист, разгуливающий в пиджаке в трескучие морозы, стал с тех пор у нас популярным героем.