Эта непонятная молодежь

«КРАСИВО ЖИТЬ НЕ ЗАПРЕТИШЬ!»
В пестром потоке проявлений молодежной активно¬сти заметно выделяется деятельность весьма, специфиче¬ского крыла неформалов — попперов, мажоров, хайлайфистов.
Все три словечка означают почти одно и то же. Поп-перы—термин, распространенный в Западной Европе. Так называют себя юноши и девушки, которые стремят¬ся модно одеваться, посещают престижные дискотеки, ведут праздный образ жизни. Эта публика причисляет себя к «высшему свету». Ее кредо — не видеть неприг¬лядных сторон реальности, сосредоточиваясь на увесе¬лениях и наслаждениях. «Это люди, которые выступают против того, чтобы быть «против» чего бы то ни было. Это реакция на все неудачи молодежного бунта недав¬него прошлого. Попперы — первое поколение, которое протестует против своих левых отцов», — пишет запад¬ногерманский специалист Иохим Лотман в газете «Вельт».
Термин «попперы» в нашей стране почти не привил¬ся. Тем не менее, лозунг «Развлечения и веселые дру¬зья!» активно декларируют и воплощают в жизнь мажо-ры и хайлайфисты.
Обычно и мажорами, и хайлайфистами называют молодежь, стремящуюся «красиво» жить на нетрудовые доходы. При этом хай¬лайфистами чаще именуют детишек из «хороших семей». Это отпрыски обеспеченных родителей, преимуществен¬но школьники и студенты вузов, выросшие в условиях вседозволенности. Их потребительское отношение к жиз¬ни формируется в основном неправильным семейным воспитанием. «Предки» хайлайфистов считают нормаль¬ным удовлетворение едва ли не любых прихотей «под¬растающей смены». Импортная электронная аппаратура, видеомагнитофоны, одежда по последним западным ка¬талогам, посещения дорогих ресторанов, прогулки на родительских автомобилях и вечеринки на дачах (разу¬меется, без родителей) —естественные в этих кругах ве¬щи. Подобный стиль жизни детей, как правило, культи¬вируется родителями. Мотивы и объяснения старших при этом бывают различны: «предоставить детям то, чего мы были лишены в свое время», «обеспечить счаст¬ливую юность», «подготовить к жизни делового челове¬ка», «дать перебеситься» и т. д.
Внешне хайлайфисты выглядят крайне импозантно. В летнее время — кроссовки и костюмы спортивного по¬кроя, футболки, пуссера. Ни в коем случае — надписи на русском языке или символика отечественного происхож¬дения. На груди может быть золотая цепочка с крести¬ком, монеткой или знаком зодиака. Зимой эти ребята наденут дубленки, меховые полушубки, пальто из нату¬ральной кожи на меху. Вся одежда и обувь — импорт¬ные. Иногда что-то из гардероба может оказаться сши¬то отечественным мастером, но это должен быть доро¬гой и модный портной.
Их места встреч — богато обставленные квартиры, самые престижные в городе театры, кафе, рестораны. Хайлайфисты — неплохо образованный народ, много чи¬тают, нередко — на иностранных языках. В их распоря¬жении репетиторы, они учатся в лучших школах, «солид¬ных» вузах. Хорошая учеба, общественная работа рас¬сматриваются в этой среде как путь к последующей карьере и отличному материальному положению. Про¬текционизм и блат — нормальный элемент образа жиз¬ни, к которому привыкают с детства. «Хорошими» связя¬ми эти ребята кичатся даже больше, чем символами своего достатка. Чтение, посещение театров, концерт¬ных залов, просмотр кинофильмов связаны для хайлай¬фистов не столько с желанием поднять свой культурный уровень, сколько со стремлением соответствовать крите¬риям «высшего общества». По существу, хайлайфист — это современный обыватель, во всем скользящий по по¬верхности, не способный к полноценному восприятию ду¬ховной культуры. Не случайно беседы об искусстве он сводит обычно к обсуждению «жизни замечательных лю¬дей» — модных артистов, музыкантов, художников. Ко¬нечно, в ходе разговоров непременно подчеркивается знакомство со «звездами» — личное или через родителей.
Сравнительно высокий уровень общего развития и ин¬формированность данной категории молодежи, поверх¬ностная «культурность», готовность «играть по правилам» обычно вводят в заблуждение педагогов и комсомоль¬ских работников. Хайлайфисты воспринимаются ими как дружелюбные, вежливые, покладистые, готовые к со¬трудничеству— словом, хорошие ребята.
Отношения между юношами и девушками в хайлай¬фистских группах внешне очень эффектны. Молодые лю¬ди стремятся «красиво» ухаживать за своими дамами. Это означает дорогие подарки, такси, фешенебельные ре¬стораны, постоянные демонстрации разнообразных свя¬зей и возможностей. Вместе с тем в межличностных от¬ношениях значительно большую роль играет расчет, не¬жели чувства.
Одной из особенностей хайлайфистов является их крайнее высокомерие по отношению ко всей прочей мо¬лодежи, стремление всячески ограничить свои контакты с «быдлом», «серостью», «людьми второго сорта».
Употребление наркотиков в данном кругу не практи¬куется. Известные нам единичные случал подобного ро¬да были связаны с желанием создать впечатление у ок¬ружающих о «значительности внутренних проблем» и «тонкости душевной организации». Вместе с тем хайлай¬фист на скамье подсудимых — не очень большая ред¬кость. Как показывает практика, культивация чувства исключительности, надежда на «всемогущих» родителей могут заводить за грани дозволенного законом иногда даже целые «звездные компании».
Вторая категория любителей «красивой» жизни на родителей полагаться не может и добывает необходимые Средства фарцовкой, спекуляцией, прочей деятельно¬стью на теневом рынке. Именно за ней мы и оставим в разговоре с читателем термин «мажоры».
Группы мажоров образуются преимущественно в крупных городах, портах, регионах, имеющих прямые контакты с заграницей. Объект подражания данной кате¬гории молодежи — «деловые люди» Запада. Внешний вид и система ценностей этих деляг мало отличаются от хайлайфистских. То же стремление к материальному преуспеянию, та же тяга к шикарным ресторанам. Однако в «завоевании мира» мажору приходится рассчиты¬вать лишь на свои собственные силы. Деньги родителей используются редко, да и то лишь в качестве первона¬чального капитала.
Если для хайлайфиста дорогие вещи — лишь обыч¬ные предметы антуража, то для мажора каждое новое приобретение—-это ступенька «наверх», шаг к достиже¬нию цели. Начинающему мажору необходимо прежде всего «как следует» одеться, потом — заполучить солид¬ную радио- и видеоаппаратуру (естественно, японскую). Далее наступает черед автомашины — не только симво¬ла благополучия, но и «средства производства».
Одежда в кругу «деловых людей» играет особую роль. Во-первых, она сравнительно трудно достается, во-вторых, выполняет функции пароля в деловых взаимо¬отношениях. Внешний вид отражает внутреннюю диф¬ференциацию мажоров. В частности, в Ленинграде до последнего времени существовало несколько группиро¬вок так называемых псевдюшников. Так, псевдоамери¬канцы проявляли гипертрофированный интерес к мане¬ре поведения граждан США, скрупулезно составляли свой гардероб из предметов, изготовленных исключи¬тельно за океаном. Аналогичным образом вели себя «псевдо-Италия», «псевдо-Англия», «псевдо-Финляндия» и др. Мажор, позволивший себе сочетание изготовлен¬ных в разных странах элементов одеяния, не принимался в группе псевдюшников за своего и автоматически за¬нимал более низкое место в мажорской иерархии — сре¬ди так называемых реднеков. Туда же попадали и под¬ростки, не доросшие до «настоящих» мажоров в силу тех или иных личных особенностей. Наиболее уважаемый контингент в мажорской «табели о рангах» — солидняки. Солидняк одевается как ему вздумается, но непременно по сегодняшней западной моде, а значит очень дорого.
Социальный состав данной группы не очень разнооб¬разен. Здесь встречаются учащиеся техникумов, студенты начальных курсов вузов, но большинство — отчисленных из ПТУ. В отличие от хайлайфистов мажоры чаще рек¬рутируются из неполных и малообеспеченных семей. Ко¬нечно, магнитофон, цветомузыку, мотоцикл хочется иметь едва ли не любому мальчишке. Когда родители не име» ют возможностей купить вожделенные предметы, под* ростки иногда начинают сами изыскивать соответствую¬щие средства. Хорошо, если представляется возможность съездить летом со студентами в стройотряд или устроиться работать во внеучебное время. Однако чем хуже подросток учится, тем меньше у него шансов подрабо¬тать; чем хуже материальное положение и общая об¬становка в семье, тем ниже его успеваемость. Именно к неуспевающим подросткам администрация учебных за¬ведений применяет различные санкции — ограничение доступа в спортивные секции и различные кружки, пре-сечение попыток использовать свободное время во внеучебных целях. Естественно, подобная тактика мало способствует прилежанию в науках, однако весьма эф¬фективно подталкивает юного человека к поиску альтер¬нативных путей добывания денежных средств, В том чис¬ле — через спекуляцию.
Наиболее «способные» новички обычно быстро прохо¬дят стадию реднеков, набирая необходимый для прод¬вижения в «настоящие мажоры» капитал фарцовкой. Они не брезгуют спекуляцией мелким дефицитом — ру¬башками, кроссовками, куртками и т. д., часто занима¬ются подобными делами на работе, по месту учебы, в своем микрорайоне. Для приобретения престижных «фирменных» вещей они ищут контактов с иностранца¬ми, кое-как овладевая для этого на разговорном уровне несколькими языками. Серия мелких удачных спекуля¬тивных перепродаж приносит подростку капитал для бо¬лее крупных операций. Часть доходов идет на экипи¬ровку, другая часть включается в оборот. Параллельно складывается представление о самом себе как «деловом человеке», способном самостоятельно существовать без чьей-либо поддержки, крепнет уверенность в своих спо¬собностях, формируется психологическая готовность к деятельности в среде мажоров.
Следует отметить, что уже самые первые сделки под¬росток совершает, как правило, не один, а в микрогруп¬пе «единомышленников». При этом поначалу выходы на мажорские тусовки даются ему нелегко — сказывается неопытность, неинформированность, слабость «деловой хватки».
Целеустремленная деятельность по закреплению в группе почти неизбежно усложняет для начинающего мажора ситуацию на иных фронтах —в семье, в учебном коллективе. Необходимость «крутиться», тратить боль¬шое время на «деловую» активность отрывает его от семьи. Подросток перестает уделять внимание близким, выполнять свои обязанности по дому. Конечно, это при¬водит к стычкам, ссорам, росту напряженности в семей ных взаимоотношениях. Конфликтная ситуация усугуб¬ляется растущим цинизмом, помноженным на зарожда¬ющееся чувство превосходства над «честными, но глупы¬ми родителями», которые «всю жизнь горбатились за гроши». Резко сужается сфера познавательной активно¬сти, снижается успеваемость. Отсутствие сколь-нибудь привлекательных перспектив обычной профессиональной деятельности, не дающей сопоставимых с мажорскими материальных результатов, нередко подталкивает к ре¬шению бросить учебу. «Что я буду иметь после этого ПТУ? — говорит нам сочинский мажор Виктор К- — Две-три сотни в месяц? И за это целыми днями стоять у станка до самой старости? Строить вам коммунизм? Да я эти деньги могу заработать при удачном раскладе за один вечер, а коммунизм у меня уже сейчас. Получаю по способностям, имею по потребностям».
Разрыв с семьей и учебным заведением, поступление на временную, низкооплачиваемую работу (дабы не иметь конфликтов с властями)—верный и серьезный симптом продвижения начинающего мажора по намечен¬ному пути. И, наконец, отказ от услуг перекупщиков и выход на прямые контакты с иностранцами для приоб¬ретения дефицитных вещей из первых рук знаменуют по¬лучение относительной самостоятельности, определен¬ного авторитета, полноправное включение в группу.
Нужно признать, что мажоры — «неслабые» ребята. Необходимость завоевывать клиентуру, убеждать парт¬неров по сделкам в их выгодности, рекламировать свой товар требует от мажора коммуникабельности, энергич¬ности, понимания психологии общения. Ориентация в большом количестве названий западных фирм, содержа¬нии каталогов, соотношениях размеров одежды и обуви различного производства, рыночных ценах невозможна без отличной памяти. Противозаконность деятельности предъявляет свои требования к выдумке, самооблада¬нию, быстроте реакции.
Наиболее часто мажоры собираются около интури¬стовских гостиниц, инвалютных магазинов. Существуют и традиционные места тусовок. В Ленинграде, к приме¬ру,— на углу Невского проспекта, у универмага «Гости¬ный двор».
Тусовка для мажора — не просто место общения, но и «производственная площадка». Здесь проводится си¬стематический обмен информацией об изменениях цен, о новых и эффективных способах «делать деньги», о реальных или вымышленных случаях быстрых обогаще¬ний или «залетов» (задержаний милицией). В нефор¬мальном общении обсуждаются актуальные аспекты тех-нологии преступной деятельности. Для мажорских тусо¬вок характерны и осмотр, оценка, обсуждение новых предметов экипировки членов группы. При этом окру¬жающие обычно стремятся найти изъян вещи или дока¬зать ее «самопальное» происхождение. Задача же хозя¬ина— отстоять ее «фирменность» и «крутизну» — мод¬ность, высокое качество и цену.
Сленг в этом кругу преимущественно англоязычен и функционален — в повседневном обиходе употребляют¬ся слова, используемые в «деловой» практике контактов с иностранцами. Например: «шузы» •—обувь, «прайс» — цена, «сайз» — размер, «трэйд» — торговля.
Хотя мажоры и представляют собою питательную среду для формирования более опасных преступных групп, внутренняя их сплоченность, стремление к взаи¬мовыручке не велики. Дело в том, что рождение нового мажора далеко не всегда означает появление соратника, скорее — конкурента, а каждый из этих ребят озабочен лишь личной выгодой. До последнего времени скупка вещей у иностранцев и спекуляция носили индивидуаль¬ный характер, хотя не исключено, что последние коопе-ративно-рэкетные метаморфозы черного рынка приведут к изменениям этой ситуации.
Пока же нам не удалось выявить в мажорской среде лидеров-организаторов. Зато есть лидеры-авторитеты, своего рода образцы для подражания, выдвигаемые «об¬щественным мнением».
Девушек-мажоров не встречается. «Спутниц» же сколько угодно. Мажоры ведут себя по отношению к сво¬им дамам сравнительно корректно, хотя и ухаживают не так «красиво», как хайлайфисты. В отличие от этих иж¬дивенцев, прикрывающихся масками духовного поиска, творческой деятельности, интереса к искусству, мажору некогда тратить время на пустопорожнюю болтовню, ему надо «делать деньги».
Отношения мажоров и их партнерш ближе по своей сути к купле-продаже. Вместе с тем мажоры часто пред¬почитают беспорядочным отношениям постоянные кон¬такты. Во многом это связано со страхом перед венери¬ческими заболеваниями, распространенными в околомажорской среде. Девушки, предпочитающие мажоров дру¬гим категориям молодежи из-за дорогих подарков и «шикарной» жизни с ресторанами, автомобилями, и фешенебельными курортами, под впечатлением быстрого обогащения «деловых людей» нередко начинают заниматься проституцией. Идеал мажора — внешне эффект* ная, надежная, немногословная сексуальная партнерша, «девочка для. досуга и отдохновения от дел».
Наркотики у мажоров непопулярны. Они не совмести¬мы с тщательно культивируемым образом элегантного, энергичного, уверенного в себе «делового человека». Для мажоров естественны занятия спортом. Особой популяр¬ностью пользуются атлетическая гимнастика и различ¬ные виды единоборств, полезные в жестких условиях функционирования теневого рынка.
Порой среди мажоров встречаются личности, пыта¬ющиеся подвести под свой образ жизни идейный фунда¬мент. Однако в силу противозаконности мажорской дея¬тельности их соображения никогда не запечатлеваются на бумаге (не считая анонимных писем в газеты). Ко¬нечно, создание каких-либо программных документов в данной среде, по всей видимости, нереально.
Некоторые мажоры считают свое занятие временным, рассчитывают с ним покончить после достижения опре¬деленного материального уровня. «Мне важно сейчас накопить побольше. Обеспечить нормальные условия жизни себе и своей будущей семье. После армии со всем этим будет покончено», — говорит москвич Андрей Н. Действительно, служба в армии нередко подводит черту под «деловой жизнью» молодого человека. Люди овла¬девают профессией, устраиваются на работу, создают семьи, отказываясь от прежнего образа жизни. И все же большинству никогда не удается остановиться. Карьера мажора нередко прерывается на скамье подсудимых и после этого продолжается на ином витке преступной де¬ятельности.
С нарушениями закона связана деятельность и иного крыла молодежных групп, попадающих нередко на стра¬ницах печати в перечень неформалов. Мы имеем в виду люберов, гопников, урлу, пацанов, теляг, фураг, улич¬ных: в различных регионах страны эти объединения на¬зывают ло-разному. Вот что пишет, например, в журнал «Молодой коммунист» (1987, № 7) львовянин Сергей Захаров:
«Каждому Львовскому подростку хорошо известно, что такое «тусовка». Нет, тусовки эти не имеют никакого отношения к тому, что подразумевается под этим словом в Москве или, скажем, в Ленинграде, — сборищам металлистов, брейкеров или хиппарей. У нас Они представляют собой объединенные по территориальному признаку группировки молодежи, в основном несовершеннолетней, с элементами откровенно преступной организации. В них свой, заим¬ствованный у уголовной среды «устав», жесткая иерархия отноше¬ний, лидер, часто впрямую связанный с преступным миром. Между этими группировками идет борьба за «сферы влияния», часто пре-вращающаяся в массовые драки. На «своей» территории тусовка занимается вымогательством денег, угрожая физической расправой каждому «пассажиру», то есть тому, кто не является членом ту¬совки. Тусовки существуют практически в каждом районе города, в каждой участвуют от нескольких десятков до сотен парней. И в этом ничего удивительного. У подростка просто выбора нет: либо вступаешь в группу, либо жизни никакой тебе не будет. Но если вступить в тусовку легко, надо лишь «зарекомендовать» себя соот-ветствующим поведением, то выйти из нее — значит совершить страшнейшее «предательство», за которое ждет суровая кара».
Информации подобного рода на сегодня хватает с из¬бытком, к сожалению, она поступает из многих городов страны.
Очевидно, что описанное С. Захаровым формирова¬ние, строго говоря, нельзя называть неформальным, это, по сути дела, действительно подпольная преступная ор¬ганизация. Уличные «команды» не всегда столь хорошо организованы, чаще бывают неформальными. К приме¬ру, уличные — это, как правило, стихийно сложившиеся компании подростков с очень низким уровнем общекуль-турного развития. Их объединяет совместное времяпре¬провождение — «балдеж». Балдеют на почве пьянства, токсикомании, примитивной сексуальной распущенности. Основу подобных компаний составляют «трудные», педа¬гогически запущенные подростки.
Фураги и теляги тяготеют к уголовно-блатной суб¬культуре: сленг «зоны», одежда «зоны», стиль и правила взаимоотношений, принятые в среде подопечных испра¬вительно-трудовых учреждений. Гопники и люберы — полноценный продукт тех же малокультурных социаль¬ных слоев общества, что и уличные или фураги. Хули¬ганские действия в отношении хиппи, панков, металли¬стов и других молодежных течений они объясняют пат¬риотическими побуждениями, что в большинстве случаев не соответствует действительности.
В поле зрения общественности с ярлычком «неформа¬лы» в последние годы попадает множество самых разно¬родных молодежных формирований. Назовем только не¬которые из них: «афганцы» — -общность, складывающаяся на основе предшествующей службы в составе советского ограни¬ченного контингента в Афганистане;
«брейкеры» — объединения любителей танцев в сти¬ле брейк-данс;
поклонники различных певцов, ансамблей, музыкальных направлений: «пугачевцы» и «леонтьевцы» (почи¬татели творчества А. Пугачевой и В. Леонтьева), «секретчики» и «брависты» (любители, увлекающиеся музы¬кой ансамблей «Секрет» и «Браво»), «нью-вейвщики» и «рокобили» (сторонники стилей «новая волна» и «рок-н-ролл») и т. д.;
футбольные болельщики — «фанаты «Зенита», «фана¬ты «Спартака»;
«скейтбордисты» — любители катаний на роликовых досках;
«качи» — культуристы.
Отдельного и обстоятельного исследования заслужи¬вают группировки общественно-политической, экономиче¬ской, культуротворческой, культуроохранительной, на¬ционалистической, религиозной направленностей...
К 1989 году счет различных неформальных молодеж¬ных течений шел уже на сотни, а пресса ежедневно при¬носит новые названия:
«Свою компанию мы называли «ПЕИ» (просто... естественно.,, искренне...)».
«Сам я — серк, и потому скажу за них. Это течение новое, пока не очень многочисленное, но я верю, что скоро серков будет много, ибо серки — самое крутое из того, что я встречал. Мы строим серко (семейная рок-коммуна), Эго единственное спасение от всех бед! Цель нашего движения: возрождать старинные русские обычаи, праздники, инструменты, костюмы, угощения. Серки уже есть в /Москве, Ленинграде, Чебоксарах, Казани».
«Мы — нейтралы...»
«Нас — 25 человек. Нам по 16—18 лет. Скажу прямо: мы «швейники». Не знаем, как у вас в Москве, а у нас легкая промыш-ленность работает ужасно. Что делать? Берешь самую дешевую ткань и красишь различными пятнами. Сначала всех взрослых про¬сто шокировал наш вид. Потом привыкли. Сейчас полгорода ходит в таких шмотках».
«Скажем прямо, мы — стиляги...»
«Сначала у нас была склонность к советской рок-музыке, ар¬хеологии, истории, потом появилась цель: борьба за ядерное разо-ружение и за экологическую чистоту городов, агитация против чуждых влияний в культуре и музыке. Пришло время назвать себя. Мы — «Россы» и гордимся своим именем. Сейчас мы насчитываем десять человек и еще около пятидесяти сочувствующих — кандида¬тов в «Россы». Нам нужна помощь. Литературу по Древней Руси еще не везде найдешь».
«Мы — «Арийская лига»! Не подумайте, мы не фашисты, наше название проистекает от нашей любимой группы «Ария».
«А вы знаете, что у нас собираются люди просто от 15 до 20 лет, в телогрейках и кедах, в старых пальто? На лоне природы. Молчат, тупо смотрят в костер...»
«О нас: «Ассенизатор» — общество по борьбе с нечистотами го¬рода (фарцовщики, проститутки, наркоманы). Мне 15 лет. Я ответ-ственный за фотоинформацию. У нас архив, картотека и т. д. Как в МВД».
«Мне 15 лет. Я член ВЛКСМ, увлекаюсь атеизмом. Не крашусь, ношу русскую косу, не бросаю вызова общественности своим внеш¬ним видом...»
Разные названия, разные голоса, разные люди... Об¬щее одно — все они молоды, все — на перепутье, все нуж¬даются в понимании и помощи. И все вправе рассчиты¬вать, что смогут рано или поздно найти свое, достойное место в нашем обществе. Лучше бы раньше.
...Писатель Оскар Мария Граф в своей книге «Путе¬шествие в Советскую Россию» вспоминает о встрече с одним из видных представителей немецкой богемы в 1911 году. Им был Иоханес Бехер. «Мне было тогда семнадцать... Он был ненамного старше. Писал дикие стихи, печатался на сказочно роскошной бумаге. Он вел жизнь гения, некоторое время был морфинистом и нюхателем кокаина, любителем эксцентричных проституток, стрелял в одну из своих возлюбленных, пытался послед¬ней пулей покончить с собой, предстал перед судом и побывал в сумасшедшем доме, несколько раз вступал в брак...» Это был тот самый человек, который позднее глубоко изучил марксизм, вступил в «Союз Спартака», в конце жизни стал председателем Союза революцион¬но-пролетарских писателей, министром культуры ГДР. Вспоминая этот случай, немецкий ученый Томас Хебнер приходит к выводу, что «история отрицает новизну молодежного протеста, вместе с тем она требует диф¬ференцированного подхода к любым, даже самым стран¬ным, эксцентричным его формам, а также к придержи¬вающимся их личностям». На этой очень важной мысли, с которой, на наш взгляд, трудно не согласиться, и за¬кончим данную глазу, обратившись в следующей к прак¬тическому опыту работы с «непонятной» молодежью.

БЛОГИ

Правила блогов

Мини-помощь

Последние записи в блогах

24 мая 2015г.
Виктор Гюго

18 марта 2015г.
Гербатон

06 марта 2015г.
Сугробы - "Всё хорошее будет вчера"

21 сентября 2014г.
ностальгия по неформальному

11 июля 2014г.
Презентация фотоальбома и концерт 18 июля

Сообщество kompost.ru
на vk.com

Сообщество kompost.ru
на фейсбуке