Беседа с Ником Рок-н-роллом.Монморанси 2000.

Звучит Малер - allegro energico from Symphony No. 6 in A minor.

Лаэртский: И под эту несколько тревожную, но уже ставшую многим привычной, я бы даже сказал, успокаивающую музыку, сочинённую крайне давно господином Густавом по кличке, в общем-то, Малер... его многие не любят, вы знаете... Многие не любят старика Малера, считают, что он чересчур как бы вычурен и всё такое - но при этом любят его играть. Мы начинаем беседу с Ником Рок-н-роллом. Не обидишься, если я скажу - легендой там отечественного...

Ник: Нет...

Лаэртский: Ну, я не люблю сам, но видишь - редактор пришёл, сказал: "Слово "легенда" должно звучать, иначе мы тебя отсюда выгоним". Так и сказал.

Ник: Термоядерный редактор...

Лаэртский: Термоядерный... Но тем не менее, это действительно, без преувеличения, так. Ник Рок-н-ролл у нас сегодня в гостях. Представляешь, вот я щас подумал - скажем, лет 15 назад... ну, помнишь те времена? Разве могли мы с тобой - молодые сильно пьющие люди, подумать, что мы будем сидеть...

Ник: Нет, ну я себя-то пьяным никогда, Саня, не видел.

Лаэртский: Ты меня не видел?

Ник: Да, я себя не видел пьяным.

Лаэртский: Я тебя, в общем-то, тоже... мы друг друга никогда не видели пьяными.

Ник: Окружающие...

Лаэртский: Окружающие говорили, что мы пьяные. Так мы не могли себе представить, что мы будем сидеть здесь, вот как сейчас, абсолютно взрослые, солидные, в общем-то, дядьки в золотых нормальных цепях, болтая на указательных пальцах ключи от нормальных тачек...

Ник: В коже...

Лаэртский: В коже! В коже, понимаешь?..

Ник: В ботиночках...

Лаэртский: ...и быть трезвыми. И быть трезвыми и говорить о нормальных вещах. Мы ещё пока не начали о них говорить, но мы начнём. Я хочу вот о чём тебя попросить - пойти в обратку. Обычно когда люди прощаются - они такие пожелания высказывают, а я хочу щас тебя попросить обратиться к тем, к той молодежи, которая прожигает свою жизнь, дико, в общем-то...

Ник: В наркотиках...

Лаэртский: ДА-А!!! Все в наркотиках и при этом это считается неотъемлемым атрибутом рок-н-ролла. К сожалению.

Ник: Так считают или это считается уже?

Лаэртский: Счита-ется уже... Видишь, уже считается...

Ник: Мама мия... я там в Сибири уже...

Лаэртский: Нет, а он, знаешь как делится? На две, по-моему, категории. Первая категория - это, скажем так... как же он называется... брит-поп... Тоже рок-н-ролл...

Ник: "Формат" ещё, есть такое словечко...

Лаэртский: Как?

Ник: (презрительно) Формат...

Лаэртский: Да, "формат", брит-поп и вся вот эта педерастия. А с другой стороны...

Ник: Хозяин есть... Хозяин.

Лаэртский: Батя!

Ник: Хозяин! Хозяин формата.

Лаэртский: Ну обычно он такой свирепый... Люту-е-е-т...

Ник: Хозяин?

Лаэртский: Да, да... С другой стороны, существуют как бы альтернативные проявления искусства подобного рода...

Ник: Классическая музыка, например.

Лаэртский: Нет, я имею в виду всё-таки именно... в жанре. Если крутиться в жанре. Первая часть - это то, что мы перечислили выше, демонизьм, собственно, и то, что лично мне совершенно неинтересно. Тебе, надеюсь, тоже. И вторая часть, которая дико разъедена буржуазной заразой - "Кока-Колой", в плохом смысле этого слова дешёвыми наркотиками... который валяется где ни попадя, считает, что играть на плохих инструментах - это круто, то есть живёт, практически, нашим с тобою, Николай, "вчера-а-а"... Вот как быть с ними, как быть? Может быть, взять их за губу, привести к нашим с тобой та-ачилам и сказать: "Вот отполируй! Почувствуй это упругое немецкое железо, эти округлые фары этого Мерса - и ты поймёшь, что значит настоящая жизнь"...

Ник: Настоящий рок-н-ролл...

Лаэртский: Да, да!.. Живи-живи, радуйся! Никогда не смотри фильм группы "Пинк Флойд" "Стена"...

Ник: Абсолютно... В главной роли где Паркер.

Лаэртский: Не надо. Надо смотреть жизнерадостные фильмы. Какие у тебя на эту тему соображения?

Ник: Так а чего - об этом я всё уже сказал... и буду говорить. Нет, наверное, я уже не буду об этом говорить, всё сказал. Но тебе скажу. Тебе скажу, эксклюзив. Я, например, знаю теперь, кто такие "мёртвые чебурашки". Знаешь, кто такие "мёртвые чебурашки"?

Лаэртский: Ну это, наверное, расстрелянные в ночном клубе омоновцы...

Ник: Не-е-ет!.. Это - "неформашки", "мёртвые чебурашки", "соплячки"... Это все то, что является порождением рок-шопов.

Лаэртский: В смысле?

Ник: Есть рок-шопы... Щас я объясню - ты здесь, на радиостанции, а я иногда на улицах бываю. Понимаешь - появились рок-шопы. Рок-шопы...

Лаэртский: Извини, что перебиваю - это типа "Давай-давай"? Был такой магазин.

Ник: Типа "Давай-давай", да... появились, значит, рок-шопы, их сейчас, как всегда, мало, но тем не менее они есть. И есть публика, которая бывает, которые уже стали атрибутами всех роск-концертов. Это - "мёртвые чебурашки". "Мёртвые чебурашки" - это кожаные куртки, это штаны такие, тельняхи, обязательно делают вот такие вот штуки...

Лаэртский: "Козю" кидают на сцену...

Ник: Мы-то с тобой знаем, что это - это никакая не "козюка", никакая не "коза" - это "united", объединение...

Лаэртский: Ну, у них это называется "козу на сцену бросить", и вот они "метают".

Ник: И вот эти "мёртвые чебурашки"...

Лаэртский: Извини, а среди них и женщины?..

Ник: Да они все некрасивые...

Лаэртский: Понял...

Ник: ...большей частью своей, потому что планида такая... Планида у них такая, у "мёртвых чебурашек"... Вот - не красота спасёт мир, Достоевского не оценили...

Лаэртский: Скажи пожалуйста, можно ещё как-то немножко...

Ник: Фюрер у них тебе известен... у "чебурашек"...

Лаэртский: У них? Кто же?

Ник: Ну, Летов, кто же. Фюрер...

Лаэртский: Такой вопрос. Для меня это действительно новость, потому что у нас принято типа как "маски-шоу" - когда в кабак врываются те самые чебурашки, всех кладут на пол унд дико ищут наркотики... поэтому я подумал, что...

Ник: Подумал, что это...

Лаэртский: Да - "налоговики" так называемые. В твоей терминологии это совсем другое означает.

Ник: Ну, я же в своей игре - я в "маски-шоу" не играю...

Лаэртский: Безусловно. А как определить вот этого МЧ для краткости, "мёртвого чебурашку", если он выходит из подъезда обычной девятиэтажки? Ты, в принципе, описал внешний вид, но немножко поконкретнее - как простому обывателю, нас слушают простые люди, понять, что это именно "мёртвый чебурашка"?

Ник: Ну... характерный запах. Характерный запах. Вот. Причём характерная аура - то есть отсутствие всякой ауры. Все обыватели, как мы с тобой знаем, видят ауру. Сейчас это сплошь и рядом.

Лаэртский: Да...

Ник: Видят ауру...

Лаэртский: Чувствуют её!

Ник: Чувствуют... На дух чувствуют. Понимаешь, все обыватели - они чувствуют всё это на дух. А дело в том, что МЧ - они без духа и без ауры. Когда обыватель их видит выходящими из подъездов, полуподвальных помещений - как правило, они живут в полуподвальных помещениях - номинально считается, что это квартира, номинально считается, что рядом с ними живут их родители - но на самом деле они все из полуподвалов... Да-да-да, все из полуподвалов, об этом уже говорят, пишут в газетах...

Лаэртский: Послушай, извини... я буду изредка тебя перебивать, чтобы задать ещё какие-то вопросы... Раньше считалось, что эти МЧ на людях появляются вот в таком виде, без ауры, а потом, приходя домой, съедают приготовленную мамой очень заботливо жирную куриную котлету и типа вроде как опять при деле: сел на очко, канат толстенький отметнул, лёг в кровать и смотрит мультфильмы детские по видаку, который папа привез ему из загранки. Согласись, была такая порода людей. Неужели их не осталось? Получается, если как ты рассказал, они реально живут в полуподвалах - значит, они это искренне это делают, это - их образ жизни. Значит, может быть, как-то их можно даже уважать за это? Хотя я наверное глупость сказал... но всё-таки...

Ник: Ну, я не знаю... Саня, видишь ли, мы-то с тобой индивидуалы, ещё таких достаточно. И на это на всё можно посмотреть по-разному, с разных сторон перископа всё это увидеть можно по-многообразному. Я, например, играя в рок-н-ролл с нынешней группой "Трите души", что из Вифлеема, наблюдаю очень уникальные вещи. Мы можем наблюдать, вернее. Я не думаю, что вообще есть смысл говорить о такой номинации, как "мёртвые чебурашки", поскольку я чётко определился, что, играя в рок-н-ролл, я не вижу "мёртвых чебурашек", то есть мой перископ в их сторону не смотрит. Я интуитивно ощущаю их присутствие. Когда я перископ свой протираю всевозможными спиртовыми изделиями - то всё это начинает мной видимым быть. Понимаешь, когда я всё это вижу, я врубаюсь, что те, кто жив и ещё при памяти... это не просто какой-то клич: "Вы! Те, кто живы и при памяти! Вы! Знаете! Вы чувствуете! Явление 1 в приближении номер 7! Нож в печень, рок-н-ролл вечен! Войны хотели Рейган и Мар-Мар-Мар-Маргарет Тэтчер!"... Понимаешь? Когда это всё происходит, то всё видимым становится. Как вот в фильме "Хищник"... Хищ-Ник...

Лаэртский: Да, я понимаю... Коль, а скажи, пожалуйста...

Ник: Вообще это общее состояние, на самом деле. Если абстрагироваться от ёрничества, а мы-то с тобой... Ёр-Ник, кстати...

Лаэртский: Да!..

Ник: ...знаем, что почём... Если абстрагироваться от всего - просто индивидуалам на сей раз объявлена самая настоящая война. Поскольку можно хихикать и делать бессмысленные физиономии, протирая наши с тобой рыжики... засовывая пыжик в нужное место... просто на самом деле игра становится весёлой, дерзкой и упрямой, поскольку всё нынешнее состояние роск-музыкантов меня очень печалит. С тех пор, как появился учреждённый Хозяином "формат", когда я видел уже ряд музыкантов... Знаешь, какие разговоры - помнишь, "Мастер и Маргарита" (что заботило литераторов при встрече): "Не был ли ты у Арчибальда Арчибальдовича? А зря, Фока! Там была такая стерлядочка!" Сейчас разговоры у музыкантов следующие: "Форматы!", "Слушай, ты в "формате"?"... Бля, "я - в "формате", а ты?"

Лаэртский: Нет, даже знаешь ещё как: "Нас взяли в "горячую ротацию"! Такая телега.

Ник: Да-да-да-да-да!..

Лаэртский: Я всегда удивлялся... что это такое.

Ник: Мне становится очень весело... Я это называю таким образом: "Парень, да ты ведь ТНП!" ТНП - это "товары народного потребления".

Лаэртский: Правильно.

Ник: "Так ты, парень, ТНП! А-а-а, так ты, парень, ТНП!"

Лаэртский: Коля, но все-таки согласись, они ещё ладно. Они сознательно себя продают, как какие-то матрёшки, расписанные одним человеком. Ладно. Меня гораздо больше интересуют те, кто "хавает". Всё-таки МЧ - "мертвые чебурашки" - ведь на какой-то грани у них случилась эта потеря не то что собственной индивидуальности, а потеря индивидуальности восприятия вот этого дэмонизма? Человек может оценивать - этот дебил, к примеру, а вот это - интересное явление. Прежде чем самому полностью стать дебилом. Где это случилось, по твоему?

Ник: Я думаю, это случилось тогда, когда некоторые "олдовые роскеры" стали кричать на всевозможных фестивалях такие вещи (с пафосом): "Мы вас поздравляем с Вудстоком!" "М-мы! Ва-а-ам!! Даём этот Вудсток!!!"

Лаэртский: Или вот так кричат: "А теперь все вместе-е-е!"

Ник: Да! "Мы! Наше! Наши! Вау! Вау!" На уровне таких вот призывов в 1917-м году большевики к власти пришли, и "любовь народная" нам тоже известна, достаточно известна. Я это ощущал и знаю, что такое народная любовь. Это вещь очень весёлая. Гораздо логичнее было бы, если б кто-нибудь из тех, о ком я не хочу говорить, сказал бы: "Привет, вы - в Бухенвальде. Ну как ощущения?" В Свердловске, когда у нас был концерт с группой, которой я очень горжусь... мы не первый день в столице играем в рок-н-ролл, это отдельная история... она материализуется, эта история, при известных нам с тобой событиях... Так вот, я когда вышел на сцену, сказал: "Привет, бижутерия!" Какой был кайф! "Привет, бижутерия", да? Наш барабанщик Серёга, которому 20 лет, он испугался, он подумал, что сейчас что-то всё обидятся. Я говорю - Серёга, ты не парься, на самом деле. Ты видишь, как здорово... "Привет, бижутерия!" Или там в разных местах можно - например, на Дне города в Тюмени играли, я, например, вообще сказал... хотел, вернее, сказать, ну считай, что сказал: "Привет, обноски!" Понимаешь?.. Это ведь нормально.

Лаэртский: Абсолютно! Слушай, а тебе не приходило в голову мысль такая...

Ник: Народу понравиться?.. А, бля... Как это... (заискивающе): "Ребята, ребята!"

Лаэртский: (подыгрывая) "Вы меня любите?"

Ник: Знаешь, а самое интересное что? Я поражён, что зритель в это пока ещё не врубается. Но наверняка врубится.

Лаэртский: Я тоже поражён.

Ник: Если он в это врубится, знаешь, что может начаться? Я по клубам хожу, смотрю на некоторые концерты и жду, когда зритель просто скажет: "Так. А ну-ка, ты вот это сделай. Или вот это..." Когда зритель почувствует, что он сейчас хозяин.

Лаэртский: А перед ним - просто-таки, клоуны. Я тебя понимаю. Именно по этой причине я вообще в клубы не хожу уже вот как полгода. Ты еще мощный, ходишь куда-то!

Ник: Какой социолог помирает во мне. Задание, даденое свыше, нужно в конце концов выполнить до конца, в силу того, что я забытый разведчик. [...]

Лаэртский: А скажи, не было ли у тебя мысли, что то поколение, которое ко всему этому относилось так, как и положено относиться ко всему этому, оно ушло в другие сферы: кто-то занялся бизнесом, кто-то, к сожалению, почил в бозе, их просто нет. Просто мы как-то немножко своё пережили, как пенсионеры.

Ник: Какие мы "пенсионеры"? Мы просто, Сань, в своей игре. В своей игре. Это очень важно быть в своей игре, понимаешь? Видел я тех, кто играл "в бизнесмена" и вижу, вижу тех, кто играет "в казаки-разбойники"... и вижу я... слово мной, правда, нелюбимое, но я его скажу, поскольку тут уже прозвучали такие словечки новомодные, как "формат"... И вижу я тех, кто играет "в маргинала". И всё это мне напоминает польский театр "Слеза и смех", один из спектаклей этого театра, где раздаются фантики со словами "Вот эта конфетка - горькая", "эта конфетка - сладкая", "эта конфетка - никакая", "эта конфетка мягкая", "а тут нет конфеты". Все разворачивают фантики, а там - пустота. И только тот, кто прочувствовал вкус ненайденной конфеты, улыбнётся, скажет себе самому: "Всё здорово! Всё прекрасно! Я - герой!", уйдёт в ванную, побреется, приведёт себя в порядок и сделает свою игру так, что никому и не снилось. Иными словами, когда речь идет о рок-н-ролле, то герой рок-н-ролла - это тот человек, который прежде всего не обладает дурным запахом. Он богат, он - респект. Он приходит и приглашает всех к себе - за всё уже заплачено. И он делает то, что он делает. Он делает это так, как если бы кто-то сегодня закричал: "Траур и туш, черти!" Потом садится в свою машину, если таковая имеется, он платит за всё своими деньгами, если таковые к тому времени еще не отменят и цифрует, в общем-то, свой разговор...

Лаэртский: И если кто-то хочет с ним поужинать, то это стоит очень много денег.

Ник: Ну да, да. Потому что ведь, в конце концов, не всё же принадлежит народу.

Лаэртский: Безусловно. Давай щас послушаем вопросы, которые придут к нам из ночной Москвы.

Ник: А приходят вопросы?

Лаэртский: А то! Напоминаю телефон.

Электротётка: Телефон прямого эфира - 203-19-22.

Лаэртский: Доброй ночи, вы в прямом эфире, наше внимание к вам беспредельно.

Слушатель: Э-э... Привет, отморозки!

Лаэртский: Здравствуй.

Слушатель: Вам нравится такое приветствие?

Лаэртский: Да, собственно, было бы от кого... Если бы вы были Джо Коккер...

Слушатель: Нет, ну вы же сказали "Привет, обноски" - это нормально...

Лаэртский: Та-а-к...

Слушатель: Это хорошо, это не то, что "ва-ау", "мы вас любим"...

Лаэртский: А кто это говорит?

Слушатель: А это Женя Поленовский.

Лаэртский: Тогда, Женя, нам по барабану, что ты говоришь... мы не знаем, кто это такой. Ты знаешь Полянского Женю?

Ник: Женя... нормальный, наверное, человек... который задал вопрос "Привет, отморозки". Я хотел бы узнать, что такое "отморозки".

Лаэртский: А я уже выключил Женю.

Ник: А, ты уже выключил... ч-чёрт...

Лаэртский: Потому что амбиции прут в голосе Евгения... да.

Ник: То есть, ты фильтруешь это всё? Хочешь - включаешь, хочешь - выключаешь.

Лаэртский: Естественно! Я ж играю в радио. Ты думаешь, ты сейчас на радио? Это я квартиру снимаю, Коля! Я прикалываюсь тут по радио. Давай дальше. Здравствуйте, вы в прямом эфире, наше внимание к вам беспредельно.

Слушатель: Доброй ночи, Александр!

Лаэртский: Здра-авствуйте!

Слушатель: У меня вопрос к вашему гостю. Как вы оцениваете работу Шевчука - такого известного рокера?

Ник: Ну, во-первых, я... а как зовут-то?

Лаэртский: А я уже вывел. У нас так - задаётся вопрос, потом он выводится и ты уже отвечаешь.

Ник: То есть щас могу отвечать уже на вопрос?

Лаэртский: Нет, если ты не хочешь - можешь не отвечать.

Ник: Я хочу ответить.

Лаэртский: Отвечай тогда!..

Ник: Видите ли, мон сир, я не оценщик... вот. Оценивают оценщики.

Лаэртский: Или в этом... куда золотишко приносят.

Ник: Ломбард.

Лаэртский: О! Всегда мечтал зайти туда и посмотреть, чем там торгуют.

Ник: Никакого отношения к этим вещам не имею... а что касается последнего альбома Юры Шевчука - к нему, к Юрию Шевчуку я отношусь лучше.

Лаэртский: А я, к сожалению, не слышал... последнюю работу.

Ник: Я его недавно видел... это, наверное, "Метель августа" имеется в виду? Нет?

Лаэртский: Коль... даже не слышал. Я же вообще музыкой мало интересуюсь. Я же теперь скульптор...

Ник: Юра - он учитель... Техника слова.

Лаэртский: Он заслуживает права делать всё, что захочет уже.

Ник: Конечно. Вне критики, скажем так.

Лаэртский: Здравствуйте, вы в прямом эфире и мы к вам полны внимания.

Слушательница: Алё?

Лаэртский: Доброй вам ночи.

Слушательница: Добрый вечер. Вы знаете, слушаю вас в первый раз, случайно включила. Какие у вас потрясающе точные слова и интонации, когда вы говорите о рок-н-ролле. Я такое в первый раз слышу...

Лаэртский: Естественно, мы же целый месяц писали тексты нашей сегодняшней беседы!

Слушательница: Я хотела спросить... если позволите - предысторию, у меня очень странный вопрос. Я-то сама занимаюсь музыкой с пяти лет. Это - сиденье за роялем, трудное детство, потом клавиши, тусовки, очень в раннем возрасте "андеграунд", в общем, мы как бы все в метро были. И сейчас мне 30 лет и я очень от этого устала. Я устала даже не от самой музыки, а от того, что исполнение музыки, пребывание в клубах, игра там - всё связано с тем, что куда-то надо ходить. Если ты никуда не ходишь, не тусуешься, не контактируешь, ты - как бы и не музыкант вообще.

Ник: Можно задать вопрос: а кто установил правила, о которых вы сейчас говорите? "Если ты не тусуешься - значит, ты не музыкант"... Где-то это написано, в каких-то декларациях это отмечено?

Слушательница: А мне бы самой было интересно узнать, потому что это установила как бы сама система...

Лаэртский: Извините, а как вас зовут?

Слушательница: Меня зовут Юля.

Лаэртский: Юля. Ух ты... Извините, на самом деле, спасибо за звонок... Коль, Юля абсолютно права. Ну это типа как знаешь что... типа как пукнул, как тебе сказать? Никто не установил. Никто не виноват. Сложилось так, что есть такое явление. Юля права. Если ты не тусуешься - ты вроде как и не музыкант. [...] Ты помнишь, какое количество, когда только... "ты помнишь, как всё начиналось?" Какое вокруг ма-аленького количества музыкантов вертелось огромное количество тусовщиков. А сейчас дикое количество тусовщиков стало "музыкантами" и вот это, по моему, генетическое желание тусоваться в этих клубах у них осталось. Приходишь туда и видишь печальную картинку: эти гомулункусы чё-то ходят, обмениваются собственными пластинками, которые все написаны в стиле брит-поп. Это действительно так есть. Если ты не протусовался, ты не знаешь того-то... (передразнивая): "Ты знаешь Федю? - Да нет, не знаю... - А Гришу знаешь? Нет. - Да какой ты тогда музыкант!", - говорят они.

Ник: Я этих слов не...

Лаэртский: Это правда. Юля права.

Ник: На веру я восприму, поскольку лично я... Я просто хочу напомнить: когда на майке у известного певца Джонни Роттена было написано "DESTROY AND HATE!", не имелось в виду, простите меня, вселенское разрушение, а имелось в виду конкретно - разрушить музыкальный истэблишмент. Что самое интересное - немного сумничаю - ситуация, связанная с известной радиостанцией, с известным "хозяином", с известным FM и фестивалями тоже... Нашествия бывают разные. Тараканьи есть нашествия. Я говорю о другом нашествии - ситуация очень похожа на ту, что была в Англии в 1975 году. А в 1976 году, как известно, грянула панк-революция. Мне это всё очень сильно напоминает. Когда мы играли с группой "Трите души" в "Бункере", в апреле я снова обозначился, решил продолжить свою историю... почему бы и нет - всё пришло к тому, что историю я свою продолжаю... один человек - не буду называть его имени, не хочу - сказал мне: "Ник, ну все очень здорово, у тебя все классно, ребята так играют, где ты их нашёл... (как всегда, на небе)... но как-то всё вот революционности много стало... " Я четверостишие одно зачитаю.

Лаэртский: Штраус, тише!

Ник: Чтоб было понятно... что-то, говорит, революционности много... как-то всё так серьё-озно, понимаешь... а по тексту там, например, есть такие вещи:

Небеса нас отметили, а земля не приняла.
Половина наших соскочила с ума
Лунная рапсодия ртутного столба
Странница туманника выпила до дна.

Понимаешь, если есть такая тусовка - люди, которые играют в рок-н-ролл, а на самом деле продолжают просто находиться в команде Александра Маслюкова, то я например, с КВН-ом ничего общего не имею. Я признаю, что есть такая передача, но я - не в игре этой передачи. И если революция - ну что, это нормально.

Лаэртский: Ты прям... говоришь сейчас... Я бы не смог сформулировать свои мысли точнее. Прям радуешь, ну честно! [...]

Ник: Очень важно знаешь ещё что? Ты знаешь, сколько я лет отдал Дальнему Востоку, что у меня были ссылки, что большую часть своей жизни я провёл в поселке Стекольный Магаданской области и знаю не понаслышке, что такое, когда посёлки отключаются. Сейчас будет серьёзное вливание... хочу на такой волне немножко побыть. Знаю не понаслышке, что такое, когда женщина из окна выкидывает своего ребёнка, потому что кормить нечем. Вот посёлки в Магадане - те, что около трассы, они еще выживали как-то, понимаешь? А вот те посёлки, которые в глубине Колымы - когда началась эпопея с отключением энергии, когда посёлки просто умирали - я просто знаю такой случай, когда женщина выбросила свою дочь из окна и потом сама выбросилась, потому что кормить нечем было, хлеб не подвозили, магазины закрылись, ну серьёзно, это всё действительно так было. Понимаешь, я к чему всё это говорю - я все эти вещи очень хорошо знаю и ощущал, скажем так, да? Помнишь фильм "О, счастливчик!", когда Андерсен говорит МакДоуэллу: "А теперь улыбнитесь!"

МакДоуэлл говорит: "А чё это я буду улыбаться?"

- Улыбнитесь!

- Я не могу, я разучился улыбаться.

- Улыбнитесь! - и хлопает МакДоуэлла сценарием по голове, тогда тот улыбается и начинается песня "Lucky man" в исполнении Алана Прайса. Джо Страммер когда-то сказал очень уматную вещь - смехуёчки и грязь не смываются грязной водой... Ты знаешь, может быть, я действительно излишне серьёзен стал, действительно слишком остро всё воспринимаю, допустим... но на самом-то деле, это лично моя собственная параллель, которая отделяет меня от мира МЧ, от мира bubble-gum generation, от мира "формата", от мира "ту-лу-лы"... понимаешь?

Лаэртский: От "Вымечка"...

Ник: Причём я это очень чётко на самом деле разделяю, это не пафос, не патетика... хотя ничего против этих слов, естественно, не имею.

Лаэртский: Я это прекрасно понимаю, ты мне лучше ответь, почему же они этого не понимают? Или делают вид, что не понимают? Или закрывают на это глаза? Или у них иммунитет?

Ник: У каждого своё на самом деле. У меня же творческое имя - Ник Рок-н-Ролл, и я так понимаю, что я в своем ноблессе оближе, и я играю в свою игру. Мне совершенно не стрёмно играть в эту игру... вот.