Ассы в массы.Олег Флянгольц.

О.Ф.Родился я на улице Люсиновской,  недалеко  от Добрынинской площади на которой некогда была культовая «пельмешка».

М.Б.Да, только «шашлычка». Та в которую под закрытие приходил мужичок с баяном и суровые, не ухоженные , мужчины  как по команде доливали в пиво крепкого и ,смазав горло, негромко затягивали  репертуар системы «Ты не вейся черный ворон».

О.Ф.Ну может и шашлычка, все равно теперь на этом месте какую то хрень построили, которая тряпками торгует, как впрочем много где. Хотя мне больше помнится  шашлычка возле Даниловского рынка, хоть там такого хора и не было. Но, так или иначе  такие уличные стекляшки и забегаловки вспоминаются  и отдают теплом в сердце. Жизнь там была параллельная, особая.

Хулиганствующий элемент  на улице присутствовал, но не сказать что много. Хотя , если сейчас так прикинуть, народу проживавшего в районе от Добрынинской до Павелецкой вышло в люди немало. То есть районы что-то тогда еще значили, и это был достаточно нормальный социально адаптированный, но живой  край. Папа мне часто рассказывал про уличные тусовки Замоскворечья, куда входили тогда еще будущие  пародисты юмористы Хазанов и Иванов. Эти районы соприкасались и почему то все вместе считалось центром города. Жил, значит, я в этом центре вплоть до того времени как пошел в школу. Отец с матерью развелись и  я переехал в Чертаново, которое в 70-е активно строилось и было краем города. Одноименная станция метро открылась на праздник поэтому и запомнилось, 7 ноября 1983 года. До этого добирались до «цивилизации»  автобусами по Варшавке и Каховке. Причем рядом с метро  находился большой яблоневый сад который спускался к реке Чертановка. На этих районах кипела своя жизнь, но возможно  плотность или что то другое, я просто не припомню что бы кто то махался район на район, как я застал в тогдашнем Ленинграде. Дрались конечно, и были свои местные звезды хулиганства, но как то локально.

М.Б.Возможно и контингент и  некоторая удаленность от более старых застроек сказалось. У вас там не так уж далеко был Нахим и Черемушки , застроенные сталинками и хрущевками , которые достаточно часто мелькали в милицейской хронике. На дерущихся  толпах даже впервые был опробован  газ «Черемуха» еще в предолимпийский период.

О.Ф.Ну может быть в старых районах, а здесь преобладали расселенные интеллегенцию из центров, и кажется это тогда называлось разуплотнение. Прямо в моем доме жило достаточное количество достаточно известных представителей вида, которые конечно же свалили из района при первой же постсоветской возможности, но тогда многие переселились в Чертаново и это считалось не таким уж плохим вариантом. Хотя политика была таковой, что бы мат был в каждом дворе и заселяли как  в компост, слой интелей, слой лимиты и так далее. Видимо чтоб особо не расслаблялись и о много не думали(смеется)

И потом в нашем доме было много людей с телевидения и даже такие кинопсихологи. Была и есть такая секретная профессия, и в нашем подъезде бывали Кайдановский с Симоновой, папа которой тоже имел отношение к этой теме. Психологи конечно отличные от иных профессий., от тех же армейских или каких ни будь строительных. Это когда человек с отбойным молотков работал, работал, а потом молоток выключили , а он все не может остановиться и продолжает работать  без молотка. Много работал и долго лечился(смеются)

Хорошие актеры с головой дружат сложно, поэтому им психологи более чем необходимы.А корни моей киномании тоже связаны напрямую с семейной традицией. Дед был известным кинооператором, участвовавший в создании первого звукового кино в  СССР. Папа был режиссером и оператором документального кино. Мне не то что бы деваться некуда, но выхода было два- все тетки заслуженные учителя, мужики- в кино. Соответственно если  педагогика, то это спорт .

Занимали меня плотно и на улицу времени не оставалось, да и не скажу, что я сам был таким дворовым пареньком.

Дружить дружили, в телогрейках не ходили. Саша Сазонов ,который позже создал «Катю и Крокодил» жил напротив и конечно  дети интеллигентных родителей тоже гуляли на улице.

М.Б.По стеночке(смеются)

О.Ф.Ну не совсем, культура культурой но звездюлей дать могли, потому что  как-то так сложилось культура шла параллельно спорту. Спорт не обошел стороной и меня, что сказалось на учебе, и не знаю получился бы из меня супер спортсмен в 90-е, но в 80-х  получился не плохой гандболист.   Собственно  из психотипов, которые рисовались в том детстве набор состоял из космонавта, спортсмена, академика, или полководца. Музыка присутствовала с детства, и выражалась в джазе Глена Миллера и  разных импровизаций, которые в нормальном количестве присутствовали у папы. Современной музыкой он тоже интересовался, но советскую продукцию отметал напрочь , объясняя тем что не хочет портить вкус. Саша Сазонов,  у которого дядя был МАРХИстом и очень приятным человеком снабжал музыкой поинтересней и  он в меломанском плане считался в нашем дворе заводилой. А ретранслировалось это на улице через подаренный мне мамой   кассетный магнитофон BASF. Он был был похож на «Электронику 302», но звучание было иное и аромат иностранности навевал крутизну в мозгах(смеются)

Причем мне кажется, что после этого магнитофоны Basf прекратили свое существование. Типо Флянц купил,харе(смеется)

Стандартный набор того времени  Дип Парпл,Назарет  и Слейд разбавлялся прог роком типа Гарфанкла и Саймона, в целом это то что называется полимеломанией. Панк пришел в жизнь когда я был уже достаточно взрослым. И поскольку я не особо любил скопления народу, то и дискотеки как-то мимо прошли. Хотя конечно они были и мы ездили в ДК Коммуны на Тульскую,  на Варшавке была еще какая то оттопырка. Но  какой то попугайской броскости во внешнем виде не было, в чем ходили  чуть ли не работать, в том и шли, разве что брюки погладив. Яркость во внешнем виде стала проявляться уже в 80-е.

Так в году наверное 83-м дворовые мальчики Вова и Денис, которые ранее ходили причесанными и опрятными, потом резко поменяли имидж( смеется) .Это какой то Лос Анжелес получился хотя они наверное предполагали что группа Квин это жесточайший тяжеляк и были фанатами Меркюри. Начесы , курточки, какой то глэм рок  как у Мотли Крю или Синдереллы.

М.Б.Кисомане(смеются)

О.Ф.Точнее курток не было,  были Джинса с обрезанными рукавами, клепанные ремешки и перчатки с обрезанными пальцами. Все как полагается, только Квин. И это производило впечатление и на нас. Мы как раз незадолго до этого   сваляли музыкальное ВИА и интересовались Музычкой серьезно.

Просто спорта и кино , которое показывалось в местном кинотеатре Прага было недостаточно для организации себя и своего досуга. Музыка и гуляние по центру, с заходами в конструктивистского вида  ДК Красный Текстильщик, где уже в то время проводились подпольные рок- концерты «процентов» в которых участвовал покойный ныне Чумичкин. Тогда же это ДК было чуть ли не филиалом Иллюзиона и там постоянно шли ретроспективы киноклассики. Я там ознакомился поближе с Филлини и Антониони, но понятно что это был не полный набор. И в 82 году у нас уже появилась группа в которой я сначала был гитаристом, а потом еще и барабанщиком. Барабаны мне нравились больше и вот по комиссионным и музыкальным магазинам я собрал себе барабанную установку. Основная тусовка  была на 905 года, но я еще чего то постоянно добирал из Питера, куда уже тогда начались поездки и экскурсии. Папа взял меня на съемки, а Сазонов с товарищем Мишей будучи выездными спартаковскими фанатами уже ездили по этой теме. И там я узнал, что в глубине Катькиного сада есть музыкальный комок, который тоже снабдил меня какими то нужными запчастями для барабанного творчества. Был я молод, денег у меня не было  и интереса для спекулянтов не представлял. о набрал таки себе Тролло, тарелок разных, стойки и этим можно было заниматься. И вскоре , в школьной радиорубке, более старшие товарищи уже делали мне замечания по поводу того что удары по хету должны быть закрытыми(смеются)

Причем делал замечания  человек, который соучаствовал в организации каких то концертов, которые в этот период достаточно повсеместно начались. И мы наработав какой то свой  репертуар стали играть и люди под это все даже танцевали(смеется)

Причем свой репертуар это было нечто краеугольное, что понималось всеми кто пытался где либо играть. Это было круто , к этому стремились и об это обламывались. Пели мы конечно не про «траву у дома», это как раз началось в армии куда вскоре меня и загребли. Я не особо сопротивлялся, потому что будучи здоровым проблемы со зрением и плоскостопием все таки имелись. Бегать было  лень и вот буквально, сдав  экзамены и получив на руки диплом, на следующий день взял и ушел в армию. Даже наверное убежал, по принципу быстрей сходишь, быстрей вернешься. Войска  не строевые, инженерные, которые  называли «стройбат с автоматом». Стройбатовцам стрелковое оружие не выдавали, а нам , да.(смеется) Там ротный посмотрев на меня сказал – Какой то странный. Ты хоть рисовать умеешь? Сразу подумалось что  в ответ дадут лопату и метлу сказав «Иди рисуй», но их не дали.

Ну и стал я уметь рисовать. Причем коллектив как и в школе оказался неплохим, состоявший из регбистов которые на улице молотили всех подряд, а в тесном кругу общения были вполне себе милыми и дружелюбными. В учебку в Эстонии я попал в сборный полк , где несколько взводов состояло из отчисленных студентов  сибирских, а один из каких то диких армян. А наша  казарма почему то состояла из спортсменов где то и как то поднадорвавшихся на дистанции.  КМС-ов и мастеров было много, и все они оказывались в нестроевых. Эстонию я видел и ранее, вместе с отцом,  а служили мы под Таллинном и видели ее в виде чипка, при полном понимании  всей иностранности территории, на которой  мы очутились. Мне там  из более раннего экскурса нравилось то, что там были кабаре, чего не было нигде. Рокенролл там , кстати, тоже присутствовал и помню я как-то это увязывал с фигурой Анне Вески. А в армии, Эстония нам может быть показалась один раз, когда  мы будучи в малюсеньком городке, попали на местный праздник, когда население нарядилось в национальные костюмы. Девушки блондинистые были замечательные, но я тогда обратил внимание на икры, какие то они у всех были через чур мощняцкие, как ляжки. И ,конечно же, дистанция. Которая соблюдалась  местными жителями. Наверное даже не дистанция, а бетонная стена. Которую никто не штурмовал, но она присутствовала по умолчанию. Вежливо, хотя демонические армейские истории в части присутствовали. Про то что на Юрьев день, ночью косами похищали и убивали молодых солдат(смеются)

Но это конечно же был Советский Союз и ни в Латвии , ни в Эстонии какой то агрессии не присутствовало. Другое дело Литва, где  напряженность именно на этой почве была достаточно острой. Того же Сазонова со знакомыми попросту забили лыжными палками в Каунасе в году 87-м. Никакие аргументы что ребята приехали в гости к коренным литовцам с которыми дружат семьями аргументами не являлись. Причем после армии я приехал к друзьям эстонцам, в составе Орлис, Сазонов и я. Ну так, попить пивка которого там было  вдоволь и разного. Хотя нет, это в Москве конца 80-х пиво надо было брать с усилием, а в том же Питере можно было попить зимой подогретого. Было , но в Эстонии три вида, с двух часов вполне себе свободно, причем темное и Светлое Сакуское оставило светлые воспоминания. Но конечно ехали в гости и набравшись пивка конечно начал бузить и какие то эстонцы выскочили начали  говорить мол, чего это русские тут устраивают, но им вкратце было объяснено что  это гости и все претензии  растворились в воздухе общежития. Гостевые  нормы работали, и несмотря на наш крайне неформальный вид, нам  , да и вообще всем перемещающимся по СССР, спускалось многое.

Но не в Литве , и возможно, в Западной Украине, где уже тогда  достаточно мелко и агрессивно национальная тема и претензии присутствовали. И присутствуют до сих пор, хотя сколько воды утекло. И вот в этот  же период, не смотря на то что были девушки и не имея никаких иных оснований кроме  той что это были русские, группе наших знакомых туристов досталось достаточно серьезно.

Но возвращаясь в начало 80-х, отрисовав сколько надо, меня перебросили в войска. Мама опять же вписалась и меня перевели в Москву. И кстати, да, в армии те же литовцы были нормальными, я как раз познакомился с Геминосом,  тоже какой то спортсмен, чуть ли не из Жальгириса, который с товарищами забил своего тренера, и их сослали  служить. Причем его обещали сначала оставить в Прибалтике, а в итоге  устроили писец , послав в Афган. Баскетболиста, почти двухметрового роста в понятный период. Шансов отслужить без потерь было, скажем, немного.

Была ли под этим интрига или это просто идиотизм, я не знаю, но слава богу нашелся вменяемый человек, который снял его и подобной комплекции прямо там на сборном пункте и отправили в Белоруссию. То есть фишка ложилась по разному и кадры  и связи, как обычно решали все.

Дослужил я до 86-ого года на Рублевке, недалеко от Ильинского, а уходил  практически на моменте   какого то  омертвения, когда окутанная мифами тусовка небожителей СССР стала попросту вымирать. И генсеки и все эти разборки наверху, а вернулся  я в ситуацию когда все начало резко меняться. Мрачняк меня не особо коснулся, хотя легкий момент по приходу все таки словил. Было это как раз когда я полгода отходив в караулах попал в НИИ инженерных войск, где была своя ВИА, игравшая для каких то местных генералов.

В нее то я и попал барабанщиком, и хотя не особо ритм держал, но брейки делать умел(смеется) Басистом там был Миша, который  в 17 лет попал клавишником к Кате Суржиковой, а гитаристом был Юрок который был и киномехаником и  лабал в кабаках. И вот нас посадили на место дембельнувшегося состава и  попросили подготовить новогоднюю программу. Ну мы и сделали, модно-молодежную, в стиле Police. Миша Гялилов знал все основные репертуары рок групп, которую мы разбавили  песнями системы «я московский озорной гуляка» ,  для большего понимания. И вот когда заиграли под лозунги «да здравствует перестройка», замполит полка подошел  спросил, мол сколько вы хотите сидеть на гауптвахте за ваш репертуар?  Интеллигентно. И  репертуар  сменился в сторону эстрады и кабака. На  музыке я как то не зарубался, особенно на наших, все как то сложилось еще в конце 70-х, но это участие в ВИА меня окончательно отвратило. Но именно в армии я услышал Кино и Аквариум и …это мне тоже не понравилось(смеется)

Это только в конце 80-х,когда начались концерты и фестивали, а из армии я пришел при своих консервативных взглядах на русскоязычную музыку, не смотря на то что первые ростки в виде нового рока и Урфина Джуса уже попали в поле зрения. Только  Круиз и Динамик(смеются)

Армия как то зацементировала взгляды и предпочтения, и хотя фестиваль я не застал, и  разгула студенчества в столице тоже,  буквально на третий день по приходу в ДК Меридиан я  услышал Черный кофе и  Покорение Марса. Чушь конечно редкая, но меня заботило совсем иное. Поступление во Вгик и  уменьшение количества бухла, при условии что только тогда я его  распробовал.(смеется)

Тогда же я пытался заниматься фотографией и как- то вписаться в  гражданскую жизнь, после того как ушел отец. И вот армейский товарищ, Сергей Липский, обладающий каким то жизненным опытом, уже тогда женатый на чехословачке и собравшийся уезжать из страны, дал мне необходимый толчок для этого. Жизнь столичная , и ее резкие, изменения поначалу меня поразили и все это нравилось. Появились нью-вейверы, панки и прочие  творческие маргиналы, которые занимались активной деятельностью параллельно, а иногда и поперек официальной. Богема при этом как- то слишком была далеко от народа, а в 86-м году начались концерты. Которые мы радостно, конечно же, посещали и перезнакомились с кучей интересных молодых людей, которые искали общения с себе подобными. Поздней осенью  проводился рок-фестиваль в Центральном Доме Туриста, Играли там   «Алиса», Кузьмин и «Джунгли» из того что помню. На котором к нам подошел Хирург и пригласил на следующее  через недельное мероприятие. Я не сильно выделялся на фоне публики, а Саша Сазонов как раз наоборот. Длинная крашенная в малиновый челка, чуть ли ни до пупа и серьга в ухе до колена(смеется)

Неформал и рок-музыкант, чистой воды, а Саша Хирург, тогда уже занимался какой то коммуникативной деятельностью. Тогда как раз  в моднейшем клубе «Резонанс», играл не менее странный по стилистике набор, состоявший из «Тяжелого дня»  и «Крематория». Туда мы и были приглашены. Я если честно не знаю за что молодые люди слушающие металл любили Крематорий, но это была явно не тяжелая музыка(смеются).

Это был возможно первый и последний раз присутствие такого рока в этом месте, потому что как раз там и случилась эпохальная битва в метро и более рок концертов, кроме стиляжьих , там не проводилось. После этого все и перезнакомились. Причем меня несколько подвела «униформа» рок-фотографа, поскольку загоняя какого то паренька в вагон метро, на меня налетел  Леша  Кот,  с развевающимся хаером и горящими глазами, а у меня хоть и не было длинных волос, но успел спросить, «ты что дурак и я на любера то похож?» и так, кстати, познакомились многие. Причем какого то внятного образа «любера» вроде как и не было, но все о них слышали и знали , что это должны быть спортсмены. Но спорт к тому времени было понятие растяжимое, как и внешний вид тех кто докапывался к не менее расплывчатому образу, но явно не советскому , «неформалов»(смеются)

Так знакомились многие, в экстремальных и живописных ситуациях, формируя небольшие и пестрые компании. С Орлисом и Гариком сошлись  сразу же. То есть  тяготение было к людям не столько с неформальной внешностью, а именно носителями культуры, современной  и нестандартной, у которых  имелось особое видение ситуации. Из института я ушел достаточно быстро, потому что послеучебных перспектив  никаких не было. Тем более, что так получилось , что камеру в руках я  к этому моменту успел подержать больше чем мой куратор, который больше рассказывал не про технику, а где и у кого он учился. Я очень уважаю, например, Товстоногова у которого он занимался, но мне это все нахрен не нужно было. Хотелось образования, чтоб самому образоваться. Мой папа был достаточно деликатным человеком по части вмешательства в личную жизнь, но камеру повключать и сходить пофотографировать вместе со мной он очень любил. Но не заставлял, а предлагал и создавал условия. Причем я помню и пользуюсь всеми  накопленными тогда мульками.

А в городе помимо концертов проходили всякие закрытые и полузакрытые показы нового веяния- параллельного кино. Я тогда подсел на творчество Евгения Юфита, оно вообще увлекало многих. Братья Алейниковы  делали  интересные произведения, но  очень долго и концептуально, а питерская тусовка близкая к некрореализму, уже состоявшаяся в этот период, делала все быстро и каждый фильм был достаточно приятным интеллектуальным открытием. Так же как и мульты того же Котельникова и Инала Савченкова. Евгений Дебил, делал великолепные сюжеты. Все эти вкрапления , с их разрешения, вошли и в мое творчество. Самих людей я еще не знал, но для меня это показалось настолько крутым,  что познакомится захотелось тут же. Причем с Иналом это произошло совсем поздно, через Бориса Казакова, который тоже делал оригинальные мульты. Но для себя я был готов влиться в эту движуху и понеслись съемки фильмов на 16-ти миллиметровую пленку и камеру «Красногорск». Другое было неинтересно. В 89-м году набравшись впечатлений от всего происходящего и окружающего,  я начал снимать уже кино. А в 87-м году я  все еще учился в институте, где на театральный факультет вернули парней хиппарюг, которых до этого отчислили из вуза как раз по за несоветский образ жизни. Как это тогда называлось. Восстановившиеся держались отдельной тусовкой и каждый выезд на картошку, сопровождался  чистым спиртом и акомпонимент рок музыки. Творческая атмосфера(смеется)

Театр наполнился постановками Камю и Ионеску, бородатыми и длинноволосыми людьми, но они же  были первыми, кто добровольно оттуда слились. И когда они ушли, институт как-то совсем обессмыслился и для меня. Свобода уже витала, а  заучивание истории КПСС продолжалось до 91 года. Это все вносило диссонанс и недопонимание. Причем ушел я со скандалом, этому способствовало руководство института. Так я ушел  во Вгик, в учебную студию. Где  мне открылся совсем иной мир и этаж этого города. И я попал в тусовку, Валера Родин, Саша Баширов и Рашидом Нугмановым, который как раз в этот период заканчивал снимать свою «Йах-ху». И там  в общаге Вгика и Мхата, где больше тусовались декораторы и художники, происходило коммуникативное бурление.

М.Б.А Театр у Васильева и этот кусок московского закулисья, как попал в общую схему? Я просто помню, что у него там то ли мастерская, то ли жилище вовсе было.

О.Ф. А здесь все просто. Васильев  как раз взял к себе Баширова и Родина. История развивалась так, как обычно глупо и героически(смеются)

Баширов и Родин устроили БГ и Цою квартирник, которыми была славна Москва середины 80-х. Прямо во Вгиковской аудиторной при большом скоплении зрителей. После этого последовал разгон, а Сашу и Валеру репрессировали и решили отчислить. Их мастер Таланкин, выгонял их и не брал обратно, мол, хрен вам. Рашид был у Соловьева, а ребята пришли к Васильеву с этой историей и  он согласился стать их мастером. Причем он вел курс в Гиттисе, к тому же за них вступился Сергей Александрович Соловьев, снявший  серию фильмов и имевший вес.

Баширов до института какое то время работал на стройке в Питере, но успел посниматься в кино, поэтому не тяготел к каким то тусовкам, хотя конечно знал и Курехина и  Катю Филлипову, а Валера , царствие ему небесное, как-то больше тяготел к общению, которое его во многом отрывало от дел. Саша после института женился на американке и сразу же свалил из страны , что бы вскорости вернуться и уехать в Питер, все приживались где могли. Так Костя  Кинчев будучи Горьковским,  переехал некогда  на ВДНХ и бывал на парковых. Все тогда начало бродить, перемещаться, слипаться и рассыпаться- Перестройка.

С Рашидом, меня ,кстати , познакомил Цой. И приезжая в 87-м году в Москву Витя останавливался и жил неделями  у меня. Причем практически не выходя на улицу, потому что в этот период он был уже узнаваемой  и состоявшейся звездой. Я даже не представляю что бы было если бы он разъезжал по московскому метро,ха-ха. Конечно , это был еще не пик популярности, но уже тогда доснималась Асса, всколыхнувшая всю страну. В общем, после первой пластинки, съемок Ассы и развода с Марьяной, он пришел к своей теще Басе и сказал;  Бась, я уже офигеваю от всего этого. Я уже не могу, у меня уже медные трубы ревут. Она точно должна помнить этот момент, потому что всегда переживала за этого молодого человека на которого свалилась популярность в такой огромной и по своему дикой закипающей стране. У меня, впрочем, знаю и у тебя тоже, есть фобии на счет светиться, я даже перед камерой сидеть до сих пор не научился. Я был молод, рисовал, чего то копал-снимал и как-то был сам  по себе. В 88-м году снял свой первый короткометражный фильм с  участием Спорыхина. А Рашид, будучи  на  порядок старше, уже  снимал по взрослому и во многом это было его  время.  И у него получалось делать не только современный , но и достаточно модный продукт, в котором участвовала тусовка. Это как то  само собой подразумевалось, настоящие рок-герои, фактурные и естественные, в остро социальных темах.  Снимали тогда многие ,но не у многих получалось, потому что подход был какой то простой. О, это модно давайте об этом снимем.

М.Б.Это по типу , как снимал Учитель «Сколько лиц у дискотеки» и «Рок»?

О.Ф.Ну как-то так. Темы то были  более глубокие ,  и для изучения их  не было никакого времени, тем более все менялось. У Соловьева и Нугманова были консультанты и гиды по этой среде, поэтому все  получалось гораздо сильнее. Хотя, как мы знаем , многие их участников событий хотели бы еще глубже, брутальней и правдоподобней (смеются).

Ну так и было все на порядок брутальней и непрезентабельней, чем все эти романтизированные кружева , тем более 20-ть лет спустя. Все тогда хотели и искали какой то правды и от этого возможно, страдал в художественном и профессиональном плане сам продукт. Что нисколько е расстраивало. Я имею ввиду не кино, а в целом, и поскольку не обладая должной степенью  техники и ресурсов все на этой откровенности и простых , а иногда и диких формах выражения и шло.

М.Б.Вроде бы мода пошла вперед , а откровенность отстала(смеются)

О.Ф.Ну да. Те кто чувствовали время, были в центре событий, те кто чувствовал современность  фиксировали ее откровенности. И все это продлилось не такой уж долгий срок и делась куда то именно откровенность. А в неформальной среде она законсервировалась и  сживаться с новыми, а по факту такими же старыми реалиями 90-х удавалось немногим и через силу. Кого то именно это и покосило. А кому то, наоборот легло в коньюктуру и расчеты. Но наивных, конечно же было больше. Но они были связаны по товарищески и это товарищество шлифовало какие то приемы и стили. Тот же Юра Шевчук почему то любил когда я снимал его своей трясущейся камерой. Так и говорил- мол, Флянц, клипешничек у нас с тобой на троечку получился, но я так люблю как ты снимаешь(смеется)

То же самое говорили и достаточно снобистки настроенные ленинградцы, типо Шевчук нам не нравится, но снято интересно. И  ларчик просто открывается, все эти музыканты –мои дружки. Я снимаю это все с удовольствием, ту же Алису. Что то подсказывает мне, что и многие остальные субкультурные  деятели периода  делали все в удовольствие, а когда удовольствия не было, то в работах пропадало самое главное и на перестройку себя уходили годы. У профессионалов советской школы все было несколько иначе.  И всю ее смыло новой волной, а меня она сподобила к тому что бы в 88-м году сесть  писать сценарий уже для полного метра. Рабочие название было Безразличие, в который попал  Федя Бондарчук, который до армии попал на один курс с Валерой и  Сашей. И когда он вернулся и восстановился на первый курс ВГИКа, дружба никуда не далась. Тем более у Федора ,не смотря на то что он сааавсем из другой тусовки, было и надеюсь есть замечательное чувство юмора, а в то время мы достаточный период находились в одном доме. Когда написал сценарий, Федя мне просто подошел, как шар в лузу. Нашлась и камера Конвас и какие то деньги, иначали снимать. Знакомства с тусовкой , пусть даже с разных концов, привело к знакомству с Джонником, который не менее  Федора встал в роль как и должно было быть. Он был артистичен и неудержим на улице и сцене, а перед камерой несколько робел. Так часто бывает, особенно у музыкантов. Тусовка выручила и с костюмами, тот же Саша Петлюра которого я уже знал хорошо, появлялся у Алана на Преображенке. У нас съемочная база была  , была на Маяковской, где на месте сквотов 80-х, стоит теперь здание банка. И наши знакомые актрисы нашли помещение, а Саша разместился на Гашека , почти через улицу. Сквоттерская тема была на подъеме, студенты заканчивающие вузы часто уходили в сквоты и это тоже было мощным толчком для  параллельного творчества, которое вместе с каким то абсурдистким сюром стало мелькать и на больших экранах. Поснимали мы это кино до 90-ого года, а потом… потом мне его надоело снимать. Что-то такое ушло из воздуха и все затянулось. Причем была какая то внутренняя установка, что если я не успею снять до 35 лет, то он мне и не сниму. Тогда же ,кстати, вышел фильм «Переход товарища Чкалова через Северный полюс» Макса Пежемского. В такой устоявшейся веселой эстетики, и как-то это одновременно пересекалось и не вязалось с тем, что  я продвигал.  И к этому фильму я вернулся не так давно, когда и ритмы совпали и звезды встали как надо, вместе с концептуальностью происходящего. Причем если тогда молодежный цинизм как-то прощался, то сейчас пришлось многое  переработать и убрать. Например у меня там  фигурировал Папанин, а спустя годы мне кажется , что это настолько заслуженная фигура и человек, что использование его образа здесь не к месту. Оставил Жужу Папанину в титрах, как есть, но саму историю никто не переписывал, наоборот было определенное удовольствие вернуться к этой теме, вместе с теми же людьми, но через 20 лет. Но это сейчас, а тогда в сентябре 90-го года.

Я познакомился с пареньком который делал футболки  для концертов Цоя, причем футболки тогда были не эластичные как сейчас, а  из какой то грубой отечественной фигни, на которой была одна надпись «Цой». Было это на концерте в Олимпийском, и все это шло на ура, как и фестивали. Через нео я попал к Косте Николаеву, который устраивал тогда фестивали «Рок чистой воды». Прозвучало предложение о съемке фильма  о фестивале, но как раз тогда в Прибалтике разбился Виктор. Мы съездили на похороны ив достаточно расстроенном виде я поехал в тур этого фестиваля, где перезнакомился со всеми музыкантами участвовавшими в этом предприятии. С ребятами из «Альянса», «Чай Ф»а. Все были на пике своей формы, и что мне тогда запомнилось, что Игорь Журавлев в этот период часто выступал на разогреве «Кино». При всех технически превосходящих данных, свойственной московским романтикам 80-х.  Там же был и  горьковский «Хроноп» и ленинградский «Нэп», и барнаульская  группа «Амальгама». Группы присоединялись и отсоединялись, и все это было достаточно увлекательным и успешным событием. Там все перезнакомились, и как то меня это все утянуло к Нэпу, которые гастролировали не только по нашей стране . До этого момента у меня не было такой крепкой дружбы, а с 91-ого я зачастил в Питер где  появилась возможность останавливаться надолго. Ездил я  ,конечно , и раньше, но тусовочные вписки меня не вдохновляли. Как-то старался останавливаться в гостиницах, хотя в Москве работал в сквоте. Можно было запросто остановиться на ночь другую в закрытом морском вокзале.Стоило это копейки и на портвейн оставалось, даже если остановиться в Октябрьской. Так же было  и на майский выезд в Питер когда случилась вокзальная драка с люберами. Сазонов был с девушкой,  Хирург был с Юлей, я тоже, аж с двумя. И  наши дамы как-то категорично отказались от тусовочных вписок, пришлось с трудом и скрипом вписываться хоть куда. Удалось в какое то секретное место в порту, где стоял корабль на котором можно было отчалить хоть куда. Вписались на морской вокзал, а потом познакомились с девушками из архитектурного вуза, и этот вопрос сам собой отпал  из-за  наличия общежития. Ленинград я безумно любил, особенно ночью, когда на улицах города практически не было прохожих и мы оставались наедине. Город и какая то теплая компания. Местная или приезжая неважно. На начало 90-х озабоченности какой то не было, сдружился со многими музыкантами. Марьяна тогда как то сошлась с Рикошетом,  с которым завязалась крепкая дружба и у меня. Рикки  был своеобразным человеком, эрудированным настойчивым, спортивного склада. Понты конечно были, а у кого их не было по юности? И он тогда еще не горел, а  умудрялся совмещать отрыв и рок-угар с  занятиями восточными единоборствами, участь у культового  в городе мастер (неразборчиво, надо бы пояснить, ты там начал чего то смешное и прервались). И вот  снимал клипы, в то время как в отечественном кинематографе царила разруха, и отечественное кино вообще не шло никуда. Зато шла восточная тема со всякими кунфу и карате. Рашид как раз тогда снял фильм «Красный Восток», эдакое переложение «Семи самураев» , где снялась  питерская неформальная тусовка. А с середины 90-х ситуация начала стремительно деградировать. Многие оставались не у дел, людей выкашивало. И к недавнему времени , от той коммуникации остались осколки, а у меня на руках какие то обрывки  и лоскуты , той отфиксированной реальности. Которые я в нулевых начал склеивать воедино, используя материалы которые предоставляли товарищи по тем временам. Так появился фильм про Виктора , который  не появился бы без участия Марьяны и помощи Рашида. И который все таки успел посмотреть на презентации в Москве Рикошет. И нынешний, не хотелось бы думать что эпилоговый, но как раз неким образом завершающий  этот двадцатилетний цикл, когда я влился в это движение и прошагал с ним нога в ногу.