Сделайте на мне красиво

В области татуировок наше невежество может сравниться только с нашей некорректностью. Это мы быстро узнали, задав несколько вопросов людям, которые татуировки изучают, имеют и делают.

Некоторые все же отнеслись к затее написать о татуировках с пониманием — спасибо, ребята. Так что сегодня в программе — картинки на теле и разговоры о них, а также шутки и стеб над простофилями.

Откуда любовь к тату, как ты связан с татуировками?

Алексей Минашкин (Китаец, гуру в среде татуировщиков): Кто сказал,что у меня с татуировками любовь? Я, действительно, с ними весьма давно связан, но любви не припомню.

Миша Бастер (куратор проекта www.kompost.ru): Любовью это назвать сложно, скорее, смешанные чувства по поводу некоторой части моей жизни. Люблю по этому поводу цитировать дядю моряка из кинофильма «Сережа». Его спросили маленькие дети на пляже : «Дяденька, а это на вас чего?» — и он ответил: «А это мне на память о моей глупости и некультурности». Но отношение до сих пор трепетное. 

А связан по-всякому. И тем, что они у меня есть с 1988 года, пока был участником московского андеграунда и наделал глупостей в силу буйного характера и асоциальных, по отношению к тогдашнему обществу, позиций. Тогда это было достаточно забавным и эффективным способом вычеркнуть себя из совковой действительности. Но это длинная история, частично выложенная на сайте архивного проекта, частично уже изданная в альбомах и каталогах. Связан и тем, что практиковал нанесение в 90-е, и тем, что участвовал в изучении и коммуникационном становлении этого явления на территории постсоветского пространства в двухтысячных. Так вот получилось.

 

Миша Бастер в 1988 году

Дима Ребус (иллюстратор): У меня любовь, скорее, не к тату, а к картинкам всяким безумным, и неважно, где они размещены. Связан получается что плотно, как бы не тер мочалкой, не оттираются.

Кто, почему и зачем делает татуировки?

Алексей Минашкин: Кто и почему НЕ делает татуировки? Ответив на этот вопрос, сразу понимаешь, кто делает и зачем.

Миша Бастер: Можно было бы сказать «все, кому надо», но это будет некорректный ответ. Сейчас, в силу доступности и развития татуировки как индустрии с большим налетом неформальности и художественности, уже скорее «кто хочет и что хочет». Хотя, конечно, встречаются мастодонты, которые способны отказать клиенту, посчитав его затею глупой или потому что просто не понравился. 

Мотивация может быть разная: от осознанной необходимости до удовлетворения сиюминутного желания, или поветрие моды... перечислять, кто и почему делает подобные глупости, достаточно бесперспективно. Но если ты внутри темы, то это интересно исследовать, чем какое-то время я и занимался. И как раз сейчас мы собираемся сделать очередной замер состояния «татуированности» нашего городка через большой фоторесерч. Татуировка, в силу ее информативности и декоративности, находится в связи с жизнью города, и в то же время, как часть международного «заболевания», она сама по себе. Впрочем, интересна она и как аспект личной/коллективной памяти, и как коммуникационный язык. И, редко, но все же, она становится примером современной формы искусства. Все это нам с фотографами придется выяснять достаточно длительный период времени в рамках моего нового кураторского проекта. Это попытка сложить коллективный портрет татуированной общественности отдельного периода и фоторепортаж изнутри этой темы. В общем, посмотрим что получится, результат непредсказуем.

Дима Ребус: Бабушки у подъезда говорят, что их делают преступники, наркоманы, негодяи, я и Николай Петрович — бывший морпех.

Как меняется мода на картинки, от чего она зависит? Что в моде сейчас?

Алексей Минашкин: Про моду на картинки (странно, вроде, о татуировках говорим) надо спросить у картиночных кутюрье, они про моду все знают. От них же эта самая мода, видимо, и зависит.

Миша Бастер: Мода в татуировке понятие достаточно бессмысленное. Это все-таки этакое «доискусство» или «мать всех искусств», как говорил мой знакомый Лайл Таттл, создавший музей тату в Сан-Франциско; он делал в свое время татуировки Дженис Джоплин и знает, о чем говорит. Татуировка долгое время пребывавшая в статусе самоидентификатора и племенной атрибутики, с 17 века стала частью закрытых сообществ, а в 20-м — элементом стиля, но не моды. То есть это достаточно консервативное явление как язык. Но как форма самовыражения — уже со второй половины 70-х развивается бурно и в художественном ключе. 

А мода... Есть, скорее, мода на татуировку. Такие поветрия, вызванные или шоу-бизнесом, когда появляется на сцене очередное чучело с портаками, или красавчики в кино. Вот недавно в Америке прошел сериал, где основным моментом была работа в татуировочной студии и психологические портреты посетителей. Это вызвало новый бум, не меньший, чем в 80-х и 90-х, когда татуировка стала популярна за счет проведения международных конвенций по всему миру. Конвенции — это такой вид неформального спорта, со своими призовыми направлениями по стилям и формам. У нас в России подобное активно проводится с начала двухтысячных, и в этом году будет проходить на площадке клуба «Арена» в последних числах мая.

Дима Ребус: В моде сейчас... Бибер. Это вроде точно. А вообще, помню, в юности у меня во дворе вся местная братва носила трайблы, которые и делали друг другу, и вообще красава были... Чуть погодя возродился олдскул, и вся братва окрасилась ласточками, якорями и т. д. Ну а когда спустя годы наши кофейни и подоконники гордой дружиной захватили хипстеры, расписанные оленями, масонскими надписями и т. п., на братве уже не осталось свободного места. Поэтому они просто стали не любить хипстеров. Ну это мое личное корявое наблюдение, хотя даже можно не стараться наблюдать, это же социум. Моду ведь делают, как известно, личности. Вот какой-нибудь Бред Питт оголит свой торс в новом кине, и будут на нем набиты купола и звезды... Пиши пропало, все мальчики и девочки будут ходить как рецидивисты.

Почему рисунки на татуировках, как правило, такие шаблонные и однообразные? Это закон жанра?

Алексей Минашкин: Шаблонные и однообразные мозги у картиночных кутюрье — здесь причина шаблонных и однообразных рисунков на татуировках. Кстати, прекрасный фразеологический оборот РИСУНКИ НА ТАТУИРОВКАХ. Кстати, о жанре: ЖАНР (от фр. Genre — род, вид). Исторически сложившаяся, устойчивая разновидность художественного произведения; напр., в живописи — портрет, пейзаж и др.; в музыке - симфония, кантата, песня и др.; в литературе — роман, поэма и др. Как из татуировки выделить определенно сложившиеся, устойчивые разновидности? Если якорь на плече — так он просто якорь, а не закон жанра.

Миша Бастер: Мне кажется, имеется в виду всего лишь один жанр, более известный как «традишнал» (traditional) или trad tattoos. Это вид именно информативной татуировки, который развивался в военно-морском русле в США и Европе. Он пережил свои бумы в поствоенные 50-е и 90-е — через нашествие пуэрториканских и мексиканских банд в южные штаты Америки. А сейчас это уже международный меломанский и субкультурный ривайвл, который произошел не без помощи Эда Харди, слившего все ранее «секретные» дизайны своего учителя Моряка Джерри в русло фешн-индустрии в нулевых. В этом смысле, конечно, есть свои шаблоны и законы, но даже в этих рамках возможны бесчисленные вариации и интерпретации. Как и получение новых форм, это как минималистский конструктор со смысловым содержанием. Приблизительно такая же история вызревала у нас более 50 лет в рамках тюремной советской традиции, это как раз то самое консервативное, о котором я ранее поминал. Такая форма татуировки должна быть узнаваема, легко считываема. И свои самобытные черты может приобрести только будучи в изоляции от остального общества.

Дима Ребус: Они не шаблонные и не однообразные, они — любые. Просто бывает, что мышление шаблонное и однообразное, прежде всего у заказчика, хотя случается и наоборот.

Какие крупные стили выделяются в татуировках?

Алексей Минашкин: Все стили до 2000 года, а именно «олдскул», «трайбл», «реализм», «биомеханика».

Миша Бастер: Несомненно, выделяются стили, в основе которых лежат традиции и история. Помимо помянутого «олдскула», это и традиционная японская татуировка хоримоно и «трайбл» (tribal), в основе которого лежат многие этнические направления от Полинезии и Океании до северных кельто-скандинавских новоделов. В настоящий момент восточная татуировка фигурирует под обобщенным названием «ориентальная» (oriental). Когда в 80-90-х годах татуировка совершила виток технического развития, появился целый пласт новых аспектов, претендующих на ниши новых стилей. Это и «биомеханика», которую развивал Пол Бут на пике популярности блокбастера «Чужой», и целый веер «нового реализма» — от портретых семейных татуировок до чуть ли не фотошоповских эффектов. Все это связано именно с техническим развитием красок и машин. Хотя раньше фотореалистические работы тоже присутствовали, но, как правило, это были именно локальные портреты, и они стоили отдельных трудов и денег. 

В отдельные аспекты можно выделить татуировки по темам: это и морская татуировка, и околофутбол, меломания, какая-то профессия.... но все это уже подпапки, и в визуальном плане — сплав различных технических приемов. Не стоит забывать и про альтернативу стилям, так называемый «кастом», то есть это персонально сделанные работы и почерк, за которыми обращаются непосредственно к определенному художнику-татуировщику.

Мне в свое время повезло, и я попал в «дореалистический» период, канву неотрибализма, когда она только-только расцветала — как альтернатива предыдущему всплеску художественной «рокерской» татуировке 70-80-х. В каком-то смысле я отвечал за скифский тату-ресерч и развитие этой темы.

Потом этот интерес закономерно распространился на модернизацию славянской и русской и тем, и... впрочем, как и у Эда Харди, в итоге я задвинул татуировочную практику на дальнюю полку в нулевых. Но «кастом-дизайн» не бросал, и даже в настоящий момент занимаюсь переплавкой флеш-сетов, про которые вроде бы сам решил, что закончил их еще в 2002 году. Вот такая штука. «Это» не отпускает, хотя деятельность уже совсем не связана с непосредственным нанесением изображений на тело.

Владимир Мульт (мастер художественной татуировки): Наиболее популярные стили сегодня — фотореализм, портреты, ньюскул и олдскул.

Технически можно набить любую картинку?  «Казаки пишут письмо турецкому султану» можно? Абстракционизм можно?

Алексей Минашкин: Возможно только «Абстрактные казаки пишут письмо султану абстракционизма». Для этой работы хорошо подходят рисунки на татуировках в законах жанра.

Дима Ребус: Если мастера будут звать Илья Ефимович Репин, и он вдруг решит взять в руки машинку, то будут и казаки, и бурлаки, инфа — 100%. На самом деле все возможно, и абстракционизм в том числе. В лукавом интернете полно безумных тату-работ, целые полотнища, хоть сейчас подвешивай носителей в Луврах или Эрмитажах.

Миша Бастер: Сейчас можно практически все. Технологии и химия процесса достаточно развиты, чтоб сделать «фулл боди» практически за месяц в течение нескольких подходов, вопрос лишь в пороге чувствительности клиента. Некоторые умудряются сделать технически сложные работы размером в руку или спину за три дня конвенции, и прямо по ранее набитым синякам. Развивается и медицинская сторона вопроса обезболивания и сведения татуировок. Глядишь, лет через несколько мы наконец-то сможем сказать, что временные татуировки, в чем нас убеждали лет двадцать, таки есть. Хотя бы потому, что их можно сделать и свести. 

Но к чести нашей отечественной татуировки — даже самыми примитивными средствами всегда исполнялись достаточно интересные работы, а в период становления художественной татуировки приличное реалистическое, сюрреалистическое и даже абстрактное изображение можно было получить еще в 90-х. В том же Питере фотореализм в татуировке развивался с 90-х и поныне находится на приличном международном уровне.

Тут мы еще персонально доспросили Мишу — что же это такое, интересная тату-работа, как она оценивается профессионалами, и он вот что добавил:

Критерии уровня работ такие же, как в дизайне — идея, исполнение, эстетика. Последнее в случае с татуировкой — и соответствие стилю, и эстетика персонального решения вопроса для какого-то человека. Стили и номинации в конвенциях при этом разные. Есть градации не только по стилям, но и по размеру, и полу: большая или маленькая татуировка, мужская или женская. Есть еще спецноминации «бест оф дей», где принимается во внимание не только перечисленное ранее, но и мастерство делать быстро, интересно и качественно в публичном месте. Это действительно непросто, когда вокруг ходят толпы зевак и шумно. Такая вот форма чань-буддизма, достойная отдельного приза.

Есть ощущение, что татуировка заведомо несовременна. Такой заповедник престарелых символов. Или это «массовая» ее часть? Бывает ли татуировочный авангард, современное искусство, передний край? Что там происходит? Как это выглядит?

Алексей Минашкин: Заведомо несовременный заповедник престарелых символов — это круто! Но гораздо круче современный татуировочный авангард переднего края. Он и выглядит о-го-го! Да и происходит там что-то не всем доступное простым смертным.

Миша Бастер: По поводу традиций, консерватизма и образования поветрий (оно же некий мейнстрим или попросту глупость) я уже ответил. Боюсь, что передний край этого процесса настолько внутреннее дело, что до широкой общественности доходят только незаметные крупицы. Многие татуировщики просто ленивцы и варятся в собственном соку всю жизнь, им совсем не до авангарда, и под искусством они подразумевают свое ремесло и декоратив. Хотя, конечно, временами появляются герои и крестоносцы, но это, скорее, личная история и вклад в уже имеющуюся канву. Стоит наверное отметить, что феномен «потока» и «заказчика» присущ любому поставленному на поток делу. Татуировка не исключение, и этот поток, как и пойманный личный почерк, после недолгосрочного прогресса начинает сильно тупить мозг и изобретательность. Отчасти спасает то, что есть разнообразие людей и стилей, но и у этого есть свой потолок. Можно, конечно, успокаивать себя, что именно это и есть мастерство, и именно оно оплачиваемо клиентом... но мое скромное мнение — это некий потолок, об который не имеет смысла биться головой всю жизнь. 

И, например, назвать себя дизайнером или иллюстратором для меня — все равно что расписаться в том, что собственная тупость прогрессирует ). Я себя уговариваю, что просто люблю рисовать и манипулировать орнаментом и стилями. Насколько умело, не мне судить. И как мне кажется, общей панацеи от этой беды под названием «мастерство» нет: мой стиль — попросту бросать биться головой об потолок на какой то срок, набивши где-то достаточную шишку. Или развлекать себя выходками художественного свойства. В этом может быть обнаружен некоторый компромисс, как от процессов некоммерческих и нацеленных на саморевизию и личный рост.

Возвращаясь к теме татуировки и ее современности. Я наблюдал достаточное время, когда «люди от рисования» вливались в этот процесс, но рано или поздно они все в этом потоке тонули. Как тонули и татуировщики, пытающиеся дорасти до художников. Это немного грустно, но и новые темы тоже обречены стать старыми мгновенно в наш период смешения стилей и автоматизации процессов. Все происходит слишком быстро, всего стало слишком много, многое стало легко доступным и утратило ореол элитарности или привкус контркультуры. Собственно по этой причине я некогда не стал «запускать» скифский звериный стиль в массы, несмотря на различные наработки 90-х. И потому считаю, что если и возможен «авангард», то он в первую очередь может возникнуть где-то около, в аутсайде. Как тот же постмодернизм и нынешний совриск находятся с припеку классического искусства, но задают некую моторику развитию и поискам всей темы. И (размышляя вслух), тогда непонятно, зачем этим «авангардом» клеймить скафандры непуганых космонавтов? Подобное может быть самостоятельными художественными проектами, связанными с темой татуировки.

Вот, например, опять отчебучил в декабре, выставив собственную саморефлексию длиною в год в виде 100 эскизов одних только драконов в полностью забинтованном пространстве Зверевского центра. Обозвав это «задумками», как самобытную рефлексию на недорисованное и термин «флеш-сет» (сборник идей, распечатанный в подборках, которые можно увидеть в тату-студиях и в интернете). Получилось и забавно, и полезно, заодно и новый способ экспонирования изобрел - вот тебе и авангард. Таким образом, подытожим бреднячок тем, что авангард в татуировке — это татуировки, которых еще нет или, в принципе, быть не может. И как только таковые появятся, они тут же перестанут быть авангардными.

А если серьезно, то есть и был глобальный процесс трансформирования традиций, пересаживания их на местные корни, внедрение местных корней в общую копилку традиций... Это все очень сложно «на пальцах» объяснить, но это есть и процесс идет. Самые простые формы, конечно, встречаются в области «трада», в силу нетрудоемкости процесса, но при достаточном поле для маневра мысли. Сложнее в области оригинальных и более графических решений, но и это тоже есть.                      

Владимр Мульт: Татуировка развивается, и очень быстро. Сегодняшние возможности позволяют делать любую картинку на теле в любых стилях и технике рисунка и живописи. Плюс динамика тела дает дополнительные возможности объема. Нет такого понятия, как «передний край», в изобразительном искусстве, татуировка не исключение.

 

Татуировки художницы Аманды Уотчоб очень отличаются от того, что показывают остальные ребята

Если художник-иллюстратор делает картинку для татуировки, что ему нужно знать о красках, коже, инструментах?

Алексей Минашкин: Если повар готовит посетителю ресторана ужин, что он должен знать о физиологических особенностях посетителя, его кишечнике?

Миша Бастер: Ему для начала бы лучше изучить историю и направления этого явления, посмотреть, чего достигли признанные мастера в этой области в плане техники. А об остальном ему не обязательно заботиться, если он сам не является непосредственно татуировщиком. Без него разберутся и адаптируют. К слову, даже в традиционной японской татуировке существовала практика «парного подхода», когда художник наносит рисунок на тело, а ремесленник его вбивает. Это нормально, но художнику надо быть в процессе, а не просто знать о нем. Тоже самое и касается флеш-сетов. Одной идеи мало, нужно понимание, как это будет сидеть на объеме.

Дима Ребус: Максимум, что ему нужно знать, это что конкретно рисовать, куда рисовать и сколько вешать в граммах.

Почему популярны драконы? После нового фильма с Крейгом много девушек за драконами пришли?

Алексей Минашкин: Девушек пришло ровно столько же, сколько пришло юношей после премьеры фильма «От рассвета до заката». Или мальчиков после премьеры фильма «Сережа» (не понимаешь, пересмотри).

Миша Бастер: Про вклад кино я уже говорил, но это не ключевое. Дракон мощный символ, внедренный в сознание землян разными традициями и не первые тысячу лет. К тому же достаточно фактурен, гибок для того, чтобы его сделать именно татуировкой. А по поводу популярности... Насколько знаю, с драконом вполне могли бы поспорить скорпионы и масса дебильных надписей-месседжей, обильно распространившихся в последнее время. Как это было и в советские, и досоветские времена в виде «любовь», «Вася, Маша» и т. п. Но никто этого соотношения точно не считал, притом что действительно драконы и скорпионы — очень популярные мотивы.

Владимир Мульт: Драконы — это классический тату-сюжет, их делали, делают и будут делать всегда. Может, на кого-то и повлиял этот фильм, но особого спроса именно на драконов нет.

Что интереснее всего делать? Что больше всего раздражает в клиентах?

Алексей Минашкин: Интереснее всего делать татуировки тому, кому они точно не нужны. И именно это (что не нужны) больше всего и раздражает. 

Миша Бастер: Интересней ничего не делать и наблюдать) В клиентах... я уже не возьмусь отвечать за тех, кто сейчас колет, но меня в свое время дико раздражал запах пота и нечистоплотность отдельных граждан. Больше, чем вся ахинея, которую приходилось слышать. Наверное потому, что и сам не всегда бываю опрятен и ухожен. И это бесит!

Владимир Мульт: Интереснее всего воплощать свои задумки в жизнь, искать интересные композиционные и цветовые решения. Раздражает нетерпеливость и безответственность.

Идеальный заказчик — это …

Алексей Минашкин: Идеал (от фр. IDEAL., греч. IDEA — идея, понятие, представление) — совершенство, совершенный образец чего-либо; конечная цель стремления, деятельности. Исходя из этого, идеальным клиентом можно назвать Всевышнего, но тут сразу неувязочка: исходят-то все таланты, мысли и действия людей от него. Идеальных людей не встречал.

Миша Бастер: Это как везде. Доверяющий профессионалу, восхищенный и платежеспособный молчун ) 

 

Кому точно не нужна татуировка?

Миша Бастер: Я не могу сказать вообще, что татуировка является предметом первой необходимости и без нее нельзя обойтись. Поэтому не знаю, что ответить, важнее те, кому она нужна и те, кто знает зачем. 

Дима Ребус: Моей маме точно не нужна, я ей как-то предложил, она сказала: «Дурак, что ли, совсем?». Надо будет предложить папе.

Самое оригинальное и классное, что приходилось делать.

Алексей Минашкин: Я сам уже классик. И, кстати, большой оригинал...

Миша Бастер: Как говорил выше, интересы с середины 90-х сместились в область ресерча и графики, а с термином «оригинальность» у меня свой романс. И он не в том, чтоб точить свой почерк и манеру. Мне гораздо интересней сплавлять разнообразное и выводить оригинальное из переваренной мною ранее информативной и визуальной базы, почти алхимический процесс. Что-то самое из этого всего я не смогу назвать, это перманентный процесс и самое-самое, я полагаю, еще впереди. И мне нравится эта неопределенность и непредсказуемость. Но в любом случае, местную канву, традиции, орнаментальную и символическую пластику и ее трансформирование для себя считаю наиболее приоритетными. Я в этом всем живу и на это рефлексирую. Иногда заигрываюсь в свою «алхимию» так, что вплотную по стилям приближаюсь к копиистике того, что уже было ранее, хотя, если приглядеться, то это оригинальная вещь, просто пересобранная совсем в ином порядке, в другой гамме и по другой методике. Но я не очень люблю об этом распространяться. Это сложный и внутренний процесс. Иногда вообще получается нон-финито, и меня это тоже устраивает.

К кому бы ты рекомендовал обратиться по поводу татуировок?

Алексей Минашкин: Делать лучше всего в лучших салонах татуировки у лучших мастеров татуировки.

Миша Бастер: У меня был и остается широкий круг знакомств среди мастеров, поэтому не буду персонализировать, чтоб кого-то не забыть упомянуть. К тому же, за время моего неучастия в процессе выросло новое поколение деятелей. Единственное, что хотел бы отметить — делать нужно у человека, которому доверяешь, ведь татуировка это все-таки на всю жизнь. Поэтому обращайте внимание на портфолио мастера и средства стерилизации в студиях, куда вы попадете. Это во многом является ответом.

Смотреть текст с картинками