|
Дикость и свободу
девяностых, а потом и буржуазность нулевых сменил новый тренд, о
наступлении которого так беспокоилась модная публика: интеллект и
культурная эрудиция. А модные журналы теперь сосланы в парикмахерские.
Полистать, пока тебе делают педикюр или пока волосы краской намазаны.
Торжественные
похороны гламура, устроенные просвещенной общественностью, вызвали ряд
серьезных проблем. К примеру – как теперь одеваться? Еще лет десять
назад все было просто. Знай себе покупай журналы, шопься в соответствие
с инструкциями, и посещай время от времени модные показы. В итоге одет,
обут, сориентирован, имеешь актуальный look, плюс есть что обсудить с
братьями и сестрами по разуму – те же журналы, показы, тенденции и
луки. А теперь? Модные журналы перешли в категорию чуть ли не жесткого
порно. Если кого заметят с Хастлером в руках – полбеды, а вот если с
Вогом – так, пожалуй, могут и от дома отказать. С человеком, который
по-прежнему воскуряет фимиам лабутеновским ботильонам, когда на алтарь
давно уже возведена интеллектуальная скромность и прочее высокое,
говорить не о чем.
Недавние адепты культа сиюминутных земных радостей (вроде тех же
ботильонов) сегодня обратились к вечным ценностям. Те, кто желает быть
в тренде, не тратят драгоценные мгновения жизни на модные показы и
вдохновение для сезонного шопинга черпают не на подиуме, а в
торжественной тиши музейных залов и художественных галерей. Благо,
музеи и галереи научились поворачиваться лицом к потребителю,
вдохновиться там есть чем. Картье – в Кремле, Шанель, а теперь вот
«Dior: под знаком искусства» – в Пушкинском, альтернативная мода – в
Гараже…
Ретрограды вовсю критикуют попытки заставить муз суетиться перед
потребителем, требуют изгнать торговцев брендами из храма искусств.
Почему, спрашивается, выставленные в том же Пушкинском бусики ни у кого
нареканий не вызывают, а стоит выставить туфли – и вот уже целый
скандал? Ну да, бусики носила царица Шахтепуст. Да, задолго до
наступления новой эры. Но ведь и туфли не Юдашкин, не к ночи будь
помянут, шил. И тоже не вчера, между прочим. Диоровские туфли
пятидесятилетней давности – древность почище египетской пирамиды. И
посетители над этими туфлями ахают куда громче, чем над бусиками. И над
туфлями, и над платьями, и над холщовыми прототипами, которые круче
самих платьев. А заодно уж – и над русской авангардной «Женщиной с
граблями», которая создает фон для диоровской коллекции лоскутных шуб а
ля рюс, и над обнаженной женщиной Пикассо, которая играет с кошкой.
Обнаженные женщины (от Модильяни, Сезанна, Пикассо, Ман Рэя, Андре
Кертеша) по стенам выгодно оттеняют одетые в коллекционные диоровские
туалеты манекены. И если скрюченную многоногую кошку от Пикассо уже
ничего не спасет (чернобыльская – с жалостью замечает кто-то из
посетителей), то из чернобыльской женщины, играющей с животным, вот это
красненькое платье коллекции 53-го года могло бы, пожалуй, сделать
человека. Очень может быть, что и из девочек дошкольного возраста,
которых привели в музей приобщиться к прекрасному, вырастет что-нибудь
путное. Девочки, шушукающиеся у подиума (это красивое, я такое хочу, а
вот это – не хочу, у моей мамы такая ночная рубашка) небезнадежны.
Потому что красивое – это тот Диор, в котором была Карла Бруни, а
ночная рубашка – Диор, в котором щеголяла принцесса Диана, та самая,
которую мамаша, очевидно, до сих пор считает иконой стиля.
Понятно, что высокое искусство от кутюр – это не совсем для жизни. Не
руководство к действию. На то оно и искусство, на то и высокое.
Альтернатива высокому-музейному – галерейное, помоечно-антресольное:
«Альтернативная мода до прихода глянца. 1985 – 1995» в Центре
современной культуры «Гараж». Смокинги из серпасто-молоткастых знамен,
велосипедные колеса вместо шляпок, молодая Солдатова с елочной
гирляндой, на манер бусиков обмотанной вокруг шеи, молодой Бартенев
(уже в шапочке), молодая Агузарова (уже прилетела с Марса)… До прихода
глянца у нас было не так красиво, зато весело и интересно. Настолько,
что заинтересовались даже Вивьен Вествуд, Йоджи Ямомото (для него
устраивали показы на Петровском бульваре) и Пако Рабан (если не
ошибаюсь, он даже принял участие в Рижской Ассамблее неукрощенной
моды).
Теперь, после того, как глянец благополучно почил, вся эта
альтернативная мода тоже потихоньку переходит в разряд высокого
искусства. Она, впрочем, и изначально на каждый день не была
рассчитана. Но если мы здесь о пользе просвещения – то польза налицо.
Потому что, посетив Пушкинский с одной стороны и Гараж – с другой,
можно, наконец, не впадая в крайности, собрать внятный сбалансированный
гардероб на лето. А бонусом – посмотреть Боттичелли и в очередной раз
мотивированно обругать актуальное искусство, поскольку подвешенный к
потолку Гаража полицейский автомобиль, в отличие от картин великих
мастеров прошлого, призванных загораживать дыры на обоях и пятна
плесени на стенах дворцов дожей, никакой смысловой нагрузки не несет.
|
